Грозовая вспышка
Шрифт:
Внезапно она увидела вместо лошади черноволосую голову и красивое, резко очерченное строгое лицо Кейла. Мики почувствовала, словно ее кожу обожгло. Ни один мужчина еще не смотрел на нее с таким желанием. Взгляд выразил его мысли без всяких слов. Серебристые глаза поблескивали в обрамлении густых ресниц, были колдовскими, зачаровывали. Озера его глаз скользили по ее телу, обещая ласки. Но Мики тут же напомнила себе, что этот грубоватый ковбой сделан из совершенно другого теста, чем она, – он живет, переезжая с места на место, он слишком земной...
Мики беспорядочно забила руками по воде, пытаясь удержаться на плаву. Похоже, она заплыла в опасные воды – и задолго до того,
Кейл стянул с себя рубашку и сбросил пояс с кобурой. Затем в нерешительности хлопнул себя по бедрам. Глаза Мики невольно скользнули по его обнаженной бронзовой коже и остановились на заросшей волосами груди. Взъерошенные черные волосы блестели в лучах весеннего солнца, а мышцы рук были тугими, как у льва, поджидающего свою жертву. Кейл продолжал пожирать ее глазами; Мики чувствовала его взгляд всей своей кожей.
Кейл с трудом сдерживал желание. Он сейчас хотел эту завораживающую девушку больше, чем кого-либо в жизни. Вместе с тем он не считал нужным связываться с чересчур решительной женщиной. Впрочем, он уже видел ее беззащитной оболочки. Хотя она держалась с вызовом и дерзко, он успел заметить в ней нежную и чувственную натуру. Он сам был свидетелем пробуждения ее женских желаний, сам увидел границы ее вызывающей гордости. Его восхищала сила ее духа, и он был очарован ее благоговейным отношением к своему коню. Но она хотела иметь свой дом и землю – а он? Черт побери, надо признать, и он подумывал об этом – и не сейчас, когда искушение было столь сильно, а много раньше.
Кейл чувствовал себя стоящим на краю пропасти. Он знал, что ему следует отойти от края, однако вопреки своей воле приближался к опасному месту. Здравый смысл боролся в нем с плотскими инстинктами. Чувства буквально разрывали его на куски. Больше он не был в силах себя сдерживать. Теперь Мики должна решить, что произойдет с ними дальше. Он исчерпал все свои запасы джентльменства.
– Ки, если ты не уплывешь к дальней стороне озера, и так быстро, как это только возможно... – Его голос был хриплым, внутренний огонь буквально пожирал его, тело его дрожало. – Я не могу проклинать тебя за то, что ты меня так искушаешь, ты ведь и не подозреваешь, до какой степени способна возбуждать мужчину! – выкрикнул он. – Но ты не должна меня осуждать за то, что может случиться... если ты немедленно не убежишь от меня как можно дальше.
Мики затаила дыхание. Руки машинально работали, поддерживая ее на плаву, но они не уносили ее дальше от берега, а, наоборот, приближали к нему. Она ощутила пожирающий его огонь, увидела пламя в его серых глазах. Это пламя зажигало и ее самое. Мики понимала, что делает ошибку. Но Боже, она желала этого человека так сильно, что не могла описать словами. Будет ли он грубым и властным, когда ее обнимет, или окажется мягким и терпеливым, как тогда, когда он ее поцеловал? Оценит ли он их близость?
Кейл внутренне сжался, когда эта грациозная русалка поплыла к нему. Испытующий, нерешительный взгляд ее синих глаз рвал его сердце. Она в него верит, она хочет, чтобы именно он любил ее. И он знал, что не разочарует ее. Он скорее умрет, чем нанесет какой-либо вред этому настороженному и вместе с тем доверившемуся ему существу.
– Ки, ты совершенно уверена? – прошептал он, скользя восхищенным взглядом по изгибам ее тела.
Мики посмотрела ему прямо в лицо. В ее глазах было согласие. Она не могла противиться тому, что было неизбежно для них обоих.
Кейл прошел бы сквозь ад ради этого благословения небес. Ему нестерпимо хотелось тут же броситься к ней.
Медленно, словно приближаясь к пугливому, готовому улететь голубю, Кейл придвинулся ближе. Мики подняла голову, и это движение рассыпало каскадом ее светло-серебристые волосы по спине. Кейл ощутил исходящее от них благоухание, волнующее и туманящее голову. Опустив левую руку, Кейл нашел под водой изгиб ее бедра. Ее кожа была гладкой, как шелк. Внезапно Мики затаила дыхание. Или это сделал он? Она не была в этом уверена. Она играла с огнем. Ей вдруг стало безразлично все – и где она находится, и как сюда попала; нервы и мышцы захлестнула цепь незнакомых и волнующих ощущений – умелая магия его тела. Ее всю пожирало неистовое желание, захватывая мысли, тело, душу. Губы Мики, пересохшие, словно она провела многие часы в раскаленной солнцем пустыне, раздвинулись. Его полный чувственный рот был совсем близко от ее лица, а его серебристые глаза обещали необузданные, восхитительные наслаждения.
– Ты такая изысканная, – прошептал Кейл, и его жаркое дыхание коснулось ее разгоревшейся щеки. – Ты ни с кем не сравнима... как сказочная богиня...
Его губы коснулись ее губ, большие пальцы дразняще легли на пики ее груди. Мики чувствовала его мускулистые ноги между своих, и это ощущение дразнило ее и возбуждало. Она не могла сдержать возглас удовольствия, что слетел с ее губ, не могла и контролировать пробежавшую по телу дрожь желания. Она была вся охвачена огнем.
– Я не хочу причинять тебе вреда, Ки, – пробормотал Кейл, когда его губы с поцелуями прошли по ее плечу. – Я хочу любить, боготворить тебя.
Нечаянно сорвавшийся стон говорил о ее полной капитуляции. Мики выгнулась дугой, чтобы ощутить кожу на его груди. Он застонал, прижимая ее обнаженную плоть к своему мускулистому телу. Мики обвилась вокруг него, подобно виноградной лозе. Но как бы она ни прижималась, она не могла уменьшить эту странную боль, что горела в ней, как костер. В ответ на прикосновения его губ Мики осыпала Кейла безудержными поцелуями. Ей нужны были только сжимающие ее сильные руки и пьянящий вкус его губ.
Наклонив голову, она вонзила ногти в твердые мышцы его спины. Ее губы, двигаясь взад и вперед, наслаждались его телом, пожирали его, но даже эти жадные поцелуи не были способны уменьшить бушующий в ней огонь. Чувствуя его плоть у своих бедер, Мики инстинктивно двигалась, чтобы ласкать ее своим дрожащим телом.
– Это безумие? – сдавленно проговорила она. – Кейл, что со мной происходит? Я чувствую себя так... – Она не могла найти подходящих слов, чтобы передать то смятение, что ее захлестнуло.
Кейл был полностью поглощен чувственным наслаждением. Он слышал, что она что-то спрашивает, но не осознавал смысла. Ее невинные движения говорили об испытываемой ею сладкой муке, и он не мог представить, что в такие мгновения можно о чем-то думать.
Он не помнил, когда и как он перенес Мики на теплый песок, на который набегали хрустальные волны. Он стоял склонившись над ней, глядя на эту прекрасную богиню, что так долго скрывала свою чувственную натуру под защитной оболочкой. Она лежала теперь перед ним без всякой одежды, и Кейл уже не мог бороться с собой. Им руководило лишь необузданное желание. Он совсем потерял голову, и в нем были немы все доводы здравого смысла.