Грозовая вспышка
Шрифт:
Кейл никогда не встречался с Эметом Ласситером, но он уже ненавидел этого человека. Неудивительно, что Мики полна такой свирепой решимости, так отчаянно смела. Она вынуждена бороться за жизнь. И Кейл мог ею только восхищаться. А того человека, который свалил с себя всю ответственность на плечи дочери, он презирал. Буркнув что-то про себя, Кейл подоткнул рубаху, натянул ботинки, а затем пошел по берегу, чтобы собрать лошадей.
В молчании они проехали к переправе Кэддо-Джейк. Это было место с низким берегом и неглубоким дном, где фургоны и лошади могли без труда пересечь реку
Старик лукаво улыбнулся, взглянув на стройную девушку, что приехала сюда с Кейлом.
– Твоя новая дама? – спросил он.
Кейл не нашелся, что ответить. Он не мог назвать Мики своей дамой, несмотря на то что они были настолько близки, насколько это возможно.
– Тебе следует прикадриться к ней покрепче, – хихикнул Рубен. Закурив сделанную из рога трубку, он выпустил в воздух кольцо дыма. – Если бы я был лет на двадцать моложе, то поборолся бы с тобой за эту красотку.
– Так вот когда тебе стало неинтересно бороться за красоток, Рубен? – чуть насмешливо спросил Кейл. Ему сейчас было легче поддразнить старика с пышными усами, чем раздумывать над своими отношениями с этой противоречивой и трудной женщиной.
Рубен работал у Кейла. Он приглядывал за лавкой и за теми стадами Кейла, что паслись на северном берегу реки. Спешившись, они повели лошадей к хлеву, и тут Рубен тяжело вздохнул.
– Боюсь, я не очень хорошо присматриваю за твоим скотом, – признал он. – Пересчитывая поголовье после бури, я нашел двух коров, которых поразила молния. – Он показал на осиротевших телят, которые были привязаны в хлеве к столбу. – Эту неделю я давал им козье молоко.
Кейл мрачно кивнул. Не первый раз он уже терял скот во время грозы.
– Они твои, Рубен, – негромко произнес он. – Если бы ты их не подобрал, они бы подохли с голоду.
После короткого разговора Кейл и Рубен отправились в лавку. Там уже была Мики, ожидая, когда сможет оплатить выбранный товар. Но Кейл не принял протянутые деньги и сжал ее пальцы в кулак.
– Это расплата за проигранные мной скачки в Рино.
Остальное – просто подарок, – спокойно сказал он. – Возьми деньги и купи билет на поезд, вместо того чтобы участвовать в гонке за землей. Ты берешься за непосильную задачу, и я не хочу, чтобы ты сломала себе шею.
Мики решительно вздернула подбородок.
– Я уже говорила тебе, что никуда не собираюсь уезжать. Я хочу иметь собственный дом в Оклахоме.
– Черт побери, женщина, твоя детская фантазия никогда не воплотится в жизнь. Если ты не можешь вернуться в Озарк, то почему бы тебе не поехать со мной в Техас?
Мики высвободила руку и гордо выпрямилась.
– Для чего? – зло спросила она. – Чтобы жить в твоей палатке на положении проститутки, пока ты где-то бродишь, покупая и продавая лошадей и мулов, чтобы заработать на еду?
В этих словах было столько презрения, что Кейл захотел было тут же рассказать, что у него такие деньги, о каких она и не мечтала, и что его семья владеет землей и берет ее внаем столько, что можно составить целый штат.
Черт бы ее побрал! Похоже, она думает только об одном – о земле и состоянии. Интересно, для нее играет роль то, что они совсем недавно испытывали столь сильно и страстно? Что она о нем думает? Что он легкомысленный повеса, который легко пускается в интрижки?
Да, именно так, внезапно понял он. Он сделал все, чтобы так выглядеть в ее глазах. Инстинктивно он выбрал защитную тактику. Однако она не имела успеха. Теперь он чувствовал, что крепко привязан к ней.
Почему она не откажется от своих надежд, пока их не разрушил кто-то другой? Этот мир – мир мужчин. Неужели она этого не видит? Эта безумная гонка за землей превратит людей в жадных зверей. Даже сама Мики настолько охвачена мыслью получить землю, что может убить всякого, кто встанет у нее на дороге к ее бесценному сокровищу!
Мики неприятно задело то, что Кейл даже не попытался возразить на ее обвинения. Видимо, она была права в том, что сказала, подумала она с горечью. Он относился к ней как к игрушке. Ему требовалась какая-нибудь шлюха в доме, которая умела бы варить, делила с ним постель и следовала за ним, когда он отправлялся в незнакомые земли. Она отдалась человеку, который рассматривал ее только как объект своих плотских вожделений, а не как женщину со своими чувствами и мыслями.
Внезапно ей пришло в голову, что она и в самом деле может считаться шлюхой. Она-то думала, что их близость много значила для Кейла. Видимо, она заблуждалась. Кейл был повесой. Ее безнадежно тянуло к нему, а он использовал это, чтобы удовлетворить свои сексуальные аппетиты. Он бы удовольствовался и другой женщиной. Ее смогли бы заменить многие из тех, с кем Кейл встречался до сих пор.
С ее губ сорвался скорбный вздох. Резко повернувшись, Мики направилась к Сандансу.
– Прощай, Кейл Броулин. Надеюсь, что я тебя никогда больше не увижу.
Кейл не успел произнести ни слова, как Мики на коне, с развевающимися на ветру волосами, была уже на гребне холма. Она мчалась стремительно, как сам дьявол, и ни разу не обернулась.
Зло выругавшись, Кейл выхватил ее шляпу с широкими полями из седельного вьюка и, швырнув на землю, наступил на нее. Он хотел уничтожить самую память о том, как они занимались любовью, убрать стоящий перед глазами образ, в котором были и упрямая решимость, и детская наивность.
Изрыгая ругательства, он сунул ногу в стремя – и тут внезапно застыл. А нужно ли ему сейчас взбираться на коня? Зачем ему гнаться за этой твердолобой девкой? Пытаться ее уговорить? Это бессмысленно. Если она что-то решила, ничто не заставит ее передумать. С тем же успехом можно спорить с каменной стеной.
Пускай она вернется в бесконечный поток переселенцев, которые будут оттеснять ее локтями во время этой чертовой гонки. Пусть ее берет в оборот какой-нибудь жадный любитель земли, который считает человечность ничего не стоящей по сравнению с участком в сто шестьдесят акров.