Грубиян на одну ночь

Летова Мария

Чуть повернув голову, Марго демонстрирует мне свой профиль с ровной линией носа и очертаниями пухлых розовых губ.

— Это запишут в протокол?

— Я сегодня не на службе.

— Хм… — дует губы.

То, что флер беззаботной красотки — ее второе я, мне давно понятно. Не могу не согласиться с тем, что ей идет. Я не встречал ни одной женщины, которой бы это шло также, но от этой мне вдруг хочется большего.

Терпеливо жду, глядя на мокрый песок под ее босыми ногами.

Я не настроен на флирт. В моей природе подобный

ген отсутствует. Если это значит, что я скучный, так тому и быть.

Снова отвернувшись, Марго молчит пару секунд, после чего ровно отвечает:

— Максим Айтматов. Подсказки нужны?

Что ж. Одной загадкой меньше.

— Нет, — говорю я.

— Он любит рисовать море и цветы, — так же ровно продолжает Марго. — цветы особенно. Слава богу, ему хватило тормозов, чтобы не назвать меня Розой.

— Он не промахнулся, — отдаю должное ее отцу.

— О, неужели комплимент? — бросает с насмешкой. — Не ожидала.

— Может, ты в принципе ждала кого-то другого? — перехожу в атаку, поднимая на нее глаза.

Развернувшись, она смотрит в мое лицо, сощурив глаза.

— Кого, например? — обдает меня холодом.

Мы оба знаем, о ком я говорю.

— Я не совсем разобрался, как у вас тут все устроено, — поясняю спокойно. — Но с виду на тихий омут не тянет.

— Говорите загадками, капитан, — делает ко мне шаг. — Выражайтесь яснее. Кого же я тут ждала?

— Надеюсь, что никого.

— О, правда? Может, я ждала любовника? — бросает с вызовом. — А может, их у меня куча?

Я так не думаю. Алый злой румянец на ее щеках тому подтверждение. Он следствие задетой гордости, потому что именно так о ней все и думают — красивая содержанка. Аналогичным образом я рассудил и сам, когда увидел ее впервые.

Это все, что я хотел узнать. Осталось только затоптать разгорающийся пожар, пока он не подпалил мне пятки.

— Хотите стать в очередь? — фальшиво улыбается.

— Не люблю очереди.

— Тогда, до свидания, — машет рукой, намекая на то, что уйти должен я, а не она.

Черт.

Она потрясающая.

Блять.

— Извини, — говорю убедительно, глядя в ее горящие обидой глаза. — Я забираю свои слова назад.

— Господи… — шепчет, опуская подведенный идеальными стрелками веки. — Ладно… — рванув в сторону, выскакивает из воды. — Черт с тобой…

Взбивая песок, несется к дорожке.

Догоняю в два шага и ловлю ее плечо, разворачивая к себе.

— Я прошу прощения, — повторяю хрипло.

— От-ва-ли. — цедит мне в лицо, толкая в грудь ладонью.

— Рита…

— Отпусти, — вырывает локоть.

Шагнув за ней, наклоняюсь и обнимаю рукой тонкую талию.

Под возмущенный вскрик вжимаю в себя напряженное тело, второй рукой накрывая ее затылок.

Впервые в жизни я ее касаюсь, и если мне придется за это извиняться, то это будет крушением гребаного Титаника.

Сминаю ее губы своими, и по моему

члену проходит электрический разряд.

Втягиваю носом запах ее духов вместе с воздухом, на секунду стопоря любую атаку.

У нее настолько охеренные губы, что мне нужно, блять, прийти в себя.

Тело в моих руках вздрагивает, мягкая грудь упирается в мою, острые ноготки впиваются в плечи, но все это меркнет, когда Маргарита позволяет моему языку раздвинуть свои губы.

— Ммм…

Со звездами в глазах проваливаюсь в нее языком, игнорируя звонкое столкновение наших зубов. Через рубашку чувствую сносящий крышу укол ее возбужденных сосков. Уже со второй попытки я беру ее рот своим без любых проблем, так глубоко, что меня шатает.

Разжав руки, выпускаю ее на волю, чувствуя на языке шампанское и вкус своей женщины.

Марго отскакивает от меня, приоткрыв чуть покрасневшие губы.

Взбешенная, возбужденная и настоящая.

Возбуждение тормозит все мои реакции. Кроме дикого сексуального голода я вообще ни хрена не чувствую.

Ее грудь поднимается и опадает. Крылья ровного точеного носа трепещут, втягивая и выталкивая воздух. Рука взмывает вверх, и мою щеку обжигает звонкая пощечина.

Принимаю ее смиренно, глядя исподлобья.

Развернувшись, Маргарита возобновляет путь. Увязая в песке, несется к дорожке.

С рваным выдохом провожу ладонью по волосам, наблюдая за этим бегством, от которого мое нутро колбасит.

— Пффф… — наблюдая за тем, как она добирается до своих туфель, принимаюсь ходить туда-сюда, положив на пояс руки.

Молча наблюдаю за тем, как, замерев на дорожке, она чертыхается, повернувшись ко мне спиной и запрокинув вверх лицо.

Просто жду, сверля ее спину глазами.

Расхаживая взад и вперед, тру ладонью вспотевший затылок и пытаюсь успокоить дыхание.

Замираю, чувствуя бешеный прилив адреналина в крови, когда Марго разворачивается и снова возвращается на песок, двигаясь на меня с той же скоростью, с которой до этого убегала.

Инстинктивное желание прикрыть яйца формируется в башке, даже несмотря на то, что вся кровь из нее шарахает прямо по моем паху. Член с рывком упирается в ширинку, выбивая из горла хрип.

Я не планирую еще раз получать по роже, но вместо того, чтобы сформировать хоть какую-то стратегию защиты, тупо смотрю в горящие ослиным упрямством карие глаза.

Наверное, так выглядит моя гребаная смерть, потому что, если не отымею эту женщину как следует, просто сдохну. Помимо того, чтобы пить, есть и спать, теперь это моя новая базовая потребность.

Возникнув передо мной, Марго секунду смотрит в мое отупевшее лицо. Выбросив вверх руки, обнимает ладонями шею и тянет на себя, заставляя меня сгорбиться. Момент, и ее губы на моих. Но она ни на секунду не дает забыть, что это я мужик, а она женщина, поэтому ее губы коварные и нежные, как, блять, первородный грех!