Грубиян. Табу на невесту отца
Шрифт:
– Я хочу, чтобы ты крепче держала рукоятки руля, когда мы тронемся с места.
– Нет! Мы никуда не тронемся, пока не поменяемся местами!
Макс снова кусает меня, на этот раз за плечо и я вскрикиваю:
– Ты совсем озверел?!
– Тогда не спорь. – Он шлепает по моему бедру, и я автоматически ерзаю. – Устраивай поудобней свою маленькую попку и слушай меня.
Я оборачиваюсь через плечо, хмуря брови:
– Это безумие! – не теряю попыток достучаться до него. – Я не водила ничего, кроме своего старенького Пежо!
Он пожимает плечами, прищуривая один глаз.
– Ты же знаешь, я люблю безумие.
Закатываю глаза и
– Я буду рядом, не переживай. – Грудная клетка сжимается от звучания его низкого голоса и мне становится трудно дышать. – Готова?
Нет. Не знаю. По-моему.
На мгновение я запрокидываю голову и зажмуриваюсь, после чего выдыхаю отчаянное бурчание:
– Ответ «нет» не принимается, да?
Улавливаю позади себя движение, после которого на мою голову опускается шлем с вызовом:
– Ты должна это сделать. Считай это частью моей терапии.
Что?
Терапии?
Боже, только не говорите, что он все еще помнит о моей жалкой просьбе забыться?
От подобной мысли я ощущаю трепет, слишком быстро распространяющийся по коже. Кажется, даже я уже забыла об этом. А парень со внешностью рок-панка, который казалось бы не способен на какую-либо человечность и совершенно не должен даже думать о ком-то кроме себя, помнит, что на третий день нашего знакомство я попросила его помочь освободиться мне от оков. Как бы странно ни звучало, именно Милки оказался единственным, кто дал мне почувствовать себя такой, какой мне и было необходимо. Настоящей. Без заморочек. Ну почти. И мне нравится то, как он провоцирует во мне желание противостоять любому вызову, который этот блондин каждый раз бросает мне. Как и сейчас.
– Ладно, – сиплю от того, что горло сжимается и, сглотнув, добавляю уверенней: – Ладно, давай уже сделаем это.
Блондин усмехается и, не собираясь заставлять меня ждать, наклоняется так, что его обнаженная грудь соприкасается с моей спиной, а большие мужские руки накрывают чуть дрожащие пальцы, сжатые вокруг рукоятки. Сердце до боли колотится в груди, когда горячие ладони сильнее сдавливают мои руки, а бедра крепче обхватывают с двух сторон, создавая иллюзию защищенности. Мы соединяемся как две идеально выточенные друг для друга детальки. Знаю, я не должна даже думать об этом, но ничего не могу поделать с тем, что рядом с ним чувствую себя в безопасности. Мысль такая абсурдная и одновременно с тем честная, наверное, поэтому я тут же выбрасываю ее из головы вместе с неуместными эпитетами.
«Мы не в отношениях!» – напоминаю сама себе и тут же противоречу, позволяя телу бездумно наслаждаться исходящим от парня жаром. Это мгновение настолько интимное, что сейчас я бы даже побоялась посмотреть ему в глаза.
Надеюсь, управлять мотоциклом не сложней, чем машиной. Это последнее, о чем я успеваю подумать, прежде чем мотоцикл с рычащим звуком оживает.
– Здесь газ и тормоз, – он говорит немного серьезно и грубовато, как строгий учитель, и я готова прикрыть глаза и замурлыкать. Мне нравится эта его сторона. – Главное запомни две важные функции, ускорение и торможение, – Макс начинает объяснять, акцентируя внимание на правой руке, после чего зажимает рукоятку вместе с моими пальцами и ведет мое запястье вниз. По нарастающему обороту двигателя я понимаю, что это газ. Затем Макс собирается показать мне, как действует тормоз, но я опережаю его, потянув пальцами за рычаг. – Умница, схватываешь на лету, водитель
Я дергаю рукой и шутливо бью блондина локтем в ребра.
– Тише, милая, – хрипло усмехается он. – Без меня ты вряд ли доберешься до своего отеля.
Я мотаю головой, демонстрируя ему средний палец, чем заставляю блондина рассмеяться еще громче. Дальше в том же русле он объясняет мне, как пользоваться задним тормозом, как управлять сцеплением на левой части руля, а заканчивает разъяснением переключения передач на мотоцикле. Оно отличается от привычного мне автомобильного. Само переключение происходит с помощью ножного рычага, который передвигается левой ногой вверх или вниз. Ну вот в принципе и все. Мир мотокультуры, принимай бойца.
Пульс учащается, когда Макс, откинувшись назад, дает понять, что пошаговая инструкция закончена, скорость включена, сцепление выжато и, сделав спасительный глоток воздуха, я плавно отпускаю его и одновременно поворачиваю ручку газа, после чего уже ощущаю, как мотоцикл начинает медленно и плавно двигаться. По крайней мере, я прикладываю все усилия, чтобы мы тронулись с места как можно мягче. Божечки-ежечки. Впереди поворот.
От напряжения поджимаю пальцы на ногах и, дернув руль вправо, выезжаю на дорогу под хриплую насмешку: «Помни, что ты отвечаешь за жизнь пассажира».
Ну конечно, он не упустит возможность подколоть меня. Немного освоившись на дороге, я включаю вторую и прибавляю скорости, отчего мой желудок исполняет сальто. Боже, это… это восхитительно.
Внезапно я ощущаю нежное поглаживание на животе… дыхание перехватывает, и я едва не теряю управление, однако быстро беру себя в руки. Вот только мужественные пальцы, безжалостно ласкающие меня, остаются на животе, затем скользя по талии, добираются до ребер, а в следующее мгновение жесткие губы, касаются обнаженного уголка плеча и шепчут мне без слов.
Чувствуй.
И я чувствую. Порывы теплого ветра, которые несут в себе симфонию ароматов Испании: сначала я чувствую миндаль, переплетающийся с виноградными и лавандовыми полями, а после в воздухе весело звучат нотки Сангрии. Я пытаюсь запомнить все, каждую мелочь, даже запах тертого грецкого ореха, зелень шалфея, гаспачо и хамона, когда мы проезжаем мимо ресторанчиков. Испания пахнет как жизнь, острая, темпераментная и противоречивая. Даже аромат моря здесь пропитан особой страстью волшебной ночи и наслаждением с капелькой мужской решительности и свободы. Испания пахнет сексом и безумием, провокацией и сумасшествием. Испания пахнет им.
Глава 19
Я никогда не понимала, почему люди выбирают столь противоречивое и опасное средство передвижения как мотоцикл. Но сейчас, управляя железным конем, щекоча свои нервы на резких поворотах, скользя по извилистым дорогам под ритм собственного сердцебиения и постоянно перехватывающего дыхания, я, кажется, понимаю.
Эмоции. Адреналин. Ощущения.
Все чувства обостряются до максимального предела, до границы, где жизнь кажется сплошным восторгом. Ярким, острым и живым. Заставляющим трепетать каждую клеточку тела, а сердце замирать и после биться еще сильнее. Громче. Чаще. Это как хождение по лезвию ножа. Или тонкому льду. Ты живешь здесь и сейчас. Есть только этот момент, что подобен всплеску искристых красок. Мгновение, когда мир становится чем-то нереальным и недосягаемым никому, кроме тебя. Как искра, вспыхнувшая и взлетевшая в воздух, а после угасшая и исчезнувшая вместе с рычанием мотоцикла…