Грушенька и сын шейха
Шрифт:
— Ань, а Ракитиной ты говорила, что она должна присутствовать? — уточняю я у зама.
— Да, Глеб, она в курсе. Просто опаздывает, наверное, — Макарова неловко откашливается.
— Ладно, начинаем, — сажусь во главе длинного конференционного стола, — коллеги, напоминаю, сегодня обсуждаем акцию к дню знаний. К страховке трехкомнатной квартиры бонусом пойдет страховка ребенка от несчастного случая.
Сразу открываю папку с материалами и просматриваю медиаплан, который начинает озвучивать руководитель рекламного
Открывается дверь, на пороге материализуется Грушенька. Мнется на пороге и ищет глазами свободное кресло. Взглядом красноречиво указываю на место рядом со мной, которое любезно оставили более пунктуальные сотрудники.
Садится. Подтягивает к себе папку. Движения нервные и рваные. Волнуется, маленькая лгунья. Не думала, что я ее поймаю на горячем.
Слушаю Константина и боковым зрением слежу за Грушенькой. Оторвалась от бумаг и вытащила из кармана телефон. Наверняка со своим мужиком переписывается. Моментально взрываюсь.
— Аграфена, вас, вероятно, не интересует акция? — просто изливаюсь желчью.
Грушенька вздрагивает и поднимает на меня большие чистые глаза. Как такие чистые могут быть у лгуньи?
— Интересует, — отвечает тихо.
— Может тогда поделитесь своими мыслями? — продолжает рвать меня.
Вздыхает и смотрит на свои руки.
— У меня нет детей, но мне кажется, что любой родитель не допускает мысли, что с его ребенком может случиться несчастный случай. Мне кажется, бонус в виде такой страховки не будет стимулировать продажи.
Открываю рот от изумления. Это был риторический вопрос. Я не ждал на него ответа, тем более разумного. Обвожу взглядом стол. Все коллеги слегка ошарашены. Замечания из колл-центра не были предусмотрены программой. Грушенька скукожилась и явно жалеет, что открыла рот.
— Разумно, — выдавливаю из себя. — В этом есть смысл, давайте вместо страховки от несчастного случая дадим скидку на добровольное медицинское страхование для ребенка. Есть возражения?
Снова оглядываю собравшихся. Очевидно, что возражений нет.
— В рекламной стратегии эту замену можно не учитывать, все остается, как запланировали, — подбиваю я итог, — креативную концепцию нужно пересмотреть. Константин, я правильно понимаю, что это изменение никак не повлияет на медиаплан?
— Думаю нет, Глеб, — с готовностью подтверждает зам.
— Тогда продолжайте. Простите, что перебил.
Гружу свой планшет и вношу пометки по изменению в акцию.
Выпустил пар, теперь чувствую себя слегка неловко. Вот и чего я взорвался на пустом месте? Веду себя, как какой-то неадекват.
Надо бы определиться уже, чего я хочу от Грушеньки. Если решил, что у нас ничего не будет, какого демона меня так бесит, что у нее отношения с другим?
Следует выбрать одно из двух. Или относиться как-то хладнокровнее, или уже забрать себе.
Поднимаю глаза на объект своих
В памяти встают картинки из детства. У моего отца было три жены. У каждой жены на заливе был свой дом, но дети играли все вместе. На нас никто не обращал внимания. Саудовские женщины не думали прекращать разговоры о сексе, когда мы болтались где-то поблизости.
Ни один раз мы слышали мнение, что размер мужского достоинства можно определить по рукам мужчины. В разных домах от разных женщин я слышал разные теории на этот счет. Сейчас смотрю на русскую девушку и пытаюсь понять, правильно ли я понимаю ее мысли.
Опускаю планшет на стол и кладу поверх него руки. Так, чтобы разглядывать было удобнее.
Ракитина тут же поднимает на меня глаза. Смотрю на нее насмешливо и вижу, как лицо медленно заливается краской. Сглатывает и нервно отворачивается.
Хочется прицокнуть языком. Ай-я-яй, Аграфена. Какие неприличные мысли! Да еще и о чужом мужчине при живом бойфренде.
Настроение резко улучшается. Только вот совсем нерабочее. Вместо того, чтобы слушать Константина, глумлюсь про себя над краснеющей Грушенькой.
Руководитель рекламного отдела заканчивает докладывать. Я предлагаю прерваться до завтра и продолжить обсуждение уже с учетом предложенных изменений.
Прошу Макарову зайти ко мне.
Анна располагается в гостевом кресле. Начинаю нейтрально. Обсуждаем работу колл-центра во время акции.
— И скажи Аграфене, чтобы они собирали вопросы по акции и сразу уточняли скрипты, — перехожу я к интересующей теме.
— Это понятно, Глеб, — делает пометку в блокноте Макарова.
— Кстати, я в субботу видел Ракитину в кафе с пареньком. Это был ее бойфренд? — спрашиваю с незаинтересованным видом.
— С какой целью интересуешься? — Макарову просто так не проведешь. Взглядом транслирует, что Грушенька не по мою душу. Как тигрица кидается на защиту подружки.
— Да вот думаю, как быстро новая сотрудница уйдет в декрет? — добавляю в голос обвиняющего тона, и Анна ведется, как глупая школьница.
— Не будет никакого декрета, — с жаром заверяет меня Макарова, — у них ничего нет. Просто настойчивый поклонник.
— Выгораживаешь подружку? — скептически замечаю.
— Да нет, Глеб, правда. Просто ухажер. Груша сейчас нацелена на работу. Можешь не волноваться по этому поводу.
— Ладно, поверю на слово, — недовольно хмурюсь, — если еще что-то вспомню по акции, кину тебе имейл.
Прощаюсь с Макаровой и откидываюсь на спинку кресла. Напряжение последних дней отпускает. Зря возводил напраслину на Грушеньку. Честная девушка. Нацелена на работу. Разглядывает мои пальцы.