Груз для горилл

Ячейкин Юрий Дмитриевич

Вот, собственно, и все события, которые вызвали безосновательные нарекания, пересуды и просто клевету. Меня обвинили даже в том, что, когда я вернулся на Землю, большинство канистр оказались пустыми. Но не стоит забывать, что я носил

их на борт Через сплошной метеоритный град, а у меня ведь всего десять пальцев, чтобы закрывать пробоины. Кроме того, я очень спешил, ибо путешествие с Тары в Солнечную систему длится почти десять относительных лет. Но о том, чем я занимался на протяжении десятилетнего пребывания в ракете, я расскажу как-нибудь в другой раз…

И. Росоховатский. СЛЕДЫ ВО ВРЕМЕНИ

Казалось, кровавая жидкость вот-вот разорвет молекулярное натяжение выпуклого мениска и польется через высокие края бокала. Поллитровая бутылка агонизировала, испуская последний винный дух. С интервалом в десять – двенадцать секунд из нее капали медленные рубиновые слезы.

А он стоял и с веселым видом оглядывался вокруг. Он искал, куда упрятать мертвую и уже ненужную стеклотару. Он был исследователем, и его всегда захватывало пьянящее ощущение рискованного поиска.

…Прошло тридцать пять лет. Он снова был в этом месте и в этом доме.

Далекое, неясное воспоминание шевельнулось в извилинах его мозга. И вдруг,

протягивая вперед руки, словно покоряясь какой-то неведомой магнетической силе, он словно лунатик двинулся к длинному ряду спаренных секций батарей парового отопления.

Память рук сработала совершенно автономно. Рукам не надо было посылать из нейронного лабиринта мозга сигналы-воспоминания. Они сами осторожно пошарили за батареей и вытянули из тайника старую, окутанную пушистым слоем многолетней пыли бутылку. Там, где поверхности бутылки касались его нервные пальцы, пыль исчезала. Бутылка заблестела, заискрилась солнечными лучами, словно радужный, полный жизни оазис среди мертвой пустыни.

Он держал в руках бутылку, возмужавший и закаленный в горниле жизни. Неожиданная догадка вспыхнула ослепительным светом: за тридцать пять лет кирпич рассыпался бы порохом, коррозия пожрала бы металл. А бутылка была как новая, готовая к долгой жизни на благо человечества!

Впрочем, ее все же следует исследовать, всесторонне проверить гипотезу, подвергнуть точному анализу. Он напряг память, силясь припомнить, где бы здесь это можно было сделать. И, наконец, вспомнил. Потом заботливо завернул бутылку во вчерашнюю газету и пошел сдавать ее в гастроном. От спокойной уверенности в полном торжестве научной мысли на сердце было необычайно легко.