Грязные отношения
Шрифт:
— Не будь такой вредной, — Ильяс занимает диван, раскинув руки вдоль спинки. — Я бы не отказался от чая на дорожку. Или ты негостеприимная хозяйка? — вскидывает бровь.
— Я отвратительная хозяйка! Кухня там, — киваю в нужном направлении. — Уверена, не заблудишься!
Ильяс поднимается, и я замираю. Сейчас вся игривость в его взгляде тает как снег теплым солнечным утром. Вместо игривости там появляется серьезность и твердость намерения. Он больше не собирается играть в паиньку. Он и так долго играл в него. Сейчас Ильяс
Несколько шагов и мужчина оказывается напротив меня. Даже кот притих, ощущая его невыносимую энергетику, что исходит разрушающими волнами.
— Ну, привет, — грубые пальцы касаются моей щеки и ведут к скуле. Заправляют прядь волос за ухо.
Я стараюсь бесшумно дышать. Ни в коем случае не выдавать колотящееся сердце. Сжимаю пальцы в кулаки, но все мое сопротивление ничтожно и мало, если Ильяс хоть немного надавит.
— Ну иди ко мне, — Ильяс притягивает к себе и задирает мне лицо за подбородок. — Я не опасен. Даже твой кот это чувствует.
— Нет, — уже совсем неуверенно шепчу я.
— Да, — настойчиво твердит он и проводит по моим волосам. — Ты нужна мне, а я нужен тебе.
— Нет, — снова повторяю, но Ильяс прерывает меня.
— Да, — он сковывает меня в своих объятьях, и на этот раз это совсем не нежные обнимашки.
Ильяс снова становится собой. Сильным грубым и властным. Он не просит, а требует свое, хоть и словами пытается все сгладить. Но я вижу голодный блеск в его глазах. Чувствую его горячее дыхание через сжатые зубы. Он еле сдерживает сам себя. Что же будет, когда его контроль ослабнет?
— Не надо, — шепчу ему в губы, а он обдает меня жаром в ответ.
Он так стискивает меня в руках, что уже не может их разжать. А я… больше не могу его останавливать. Мой голос звучит все менее уверенно. Я потихоньку сдаюсь под напором Ильяса.
— Лу, — почти рычит он. — Не прогоняй.
— Не могу, — выдыхаю ему в шею.
Я не могу его прогнать. Не могу прервать эти объятья.
Сейчас я словно на краю пропасти. Знаю, что еще один шаг и я разобьюсь вдребезги. Я снова ухнусь в эту бездонную яму, но не могу прекратить смотреть в манящую темноту. Она засасывает меня. Манит. А еще… не могу надышаться мужским ароматом.
Как мне этого не хватало! Как я прожила без этого столько времени?
— Ильяс, — тихо шепчу, теряя голову от его запаха. — Пожалуйста… Отпусти меня. Моя жизнь только наладилась. Не разрушай.
— Я не могу тебя отпустить, — оглашает он свой вердикт. — Я хочу тебя.
По моим плечам рассыпаются мурашки. Я закрываю глаза, впитывая несуществующую нежность с его слов.
Он ведь не любит меня. Пришел только для того, чтобы поиметь и вновь разрушить мою жизнь. Нельзя поддаваться! Я должна собраться… Но как?
— Ильяс, — вдруг говорю я словно не своим голосом. — Уходи. Прошу тебя!
С помощью какой-то неведомой силы я вдруг отрываюсь от его груди и упираюсь
— Нет, — решительно выдыхает он.
— Уходи, иначе я закричу! — злюсь я.
— Кричи, — он касается пальцами моих губ.
— Соседи услышат и вызовут полицию! — кидаю я последнюю угрозу, а Ильяс все ниже склоняется к моим губам.
— Значит, занятный будет вечерок у твоих соседей, — выдает он ни капли не насторожившись.
— Уходи! — мой голос дрожит. — Ты не сделаешь этого со мной во второй раз! Не возьмешь меня силой!
— Возьму, — он прижимает меня к стене и заключает в ловушку своих рук. — Но на этот раз больно не сделаю. Ты — моя, Лу. Я не могу тебя отпустить.
Как в замедленном кадре, я вижу что Ильяс стирает расстояние между нашими губами и припадает ко мне с поцелуем.
— Нет, — беззвучно выдыхаю я уже ему в рот, и он тут же проталкивает в меня язык.
Издаю короткий писк, но все мое тело слабеет в сильных руках Ильяса. Я больше не могу противиться и делаю последний шаг в пропасть…
Глава 46
Все в наших руках, и только мы способны изменить этот мир, вычеркнуть из жизни людей, а если не получается этого сделать, то просто переписать воспоминания, где они фигурируют. Тем более, мое тело тянется к грубым и властным прикосновениям, как к родным, абсолютно наплевав на нормы приличия и морали.
Ильяс мне показал, что может быть разным и лучше не будить в нем зверя. Но ведь и я могу быть разной. Я хочу тоже принимать участие в этих отношениях и пусть сейчас я не могу его выставить за дверь… Да я уже и не хочу, желание заняться с ним сексом разрастается во мне с каждой секундой и отравляет тягучей эйфорией предвкушения… Поэтому я поддаюсь моменту. Обвиваю его шею руками и отвечаю на поцелуи. Я буду переписывать воспоминания.
Ильяс удовлетворенно рычит и, подхватив меня на руки, ударяет спиной о стену. Его пальцы нетерпеливо пробираются под кофту и резко тянут ее вверх. Откидывают в сторону. Слышится недовольной шипение кота и удаляющиеся мягкие шаги.
— Ты вся моя! — мужчина клеймит словами и поцелуями. Губы всасывают сосок через тонкую сетку бюстгальтера и меня прошибает током. Я выгибаюсь в его руках, желая чтобы он не останавливал эту ласку.
Ильяс чувствует меня и сдвинув в бок мешающую ткань, проходится языком по твердой горошине.
— Признай, ты скучала по мне! — молвит мой собственный змей искуситель. — Ласкала себя, думая обо мне?
Мужчина отдирает меня от стены и переносит на диван.
— Ласкала? — требовательно сморит в глаза.