«Гудлайф», или Идеальное похищение

Скрибнер Кит

*

Тиффани сидела на своем месте за столом. Дот смотрела передачу «Новости о здоровье». Коллин села за стол и взялась за вилку.

— Получение выкупа провернуть — это надо на большой риск идти, — говорил в это время Малкольм.

— А я вам говорю, он сам себя похитил, — сказала Тиффани. — Деньги, деньги, деньги.

Жир вытек из несъеденного Коллин голубца и собрался лужицей вдоль края тарелки. Она больше никогда в жизни не станет есть рубленое мясо.

Это она — Коллин — виновата, что ее дочь стала такой циничной, что она настолько нечестолюбива, нецелеустремленна. Это Коллин внушила дочери представление, что ей следует обуздывать свои мечты. Такое представление было в юности и у самой

Коллин, и пока она не восприняла философию «Гудлайф», она не могла сказать себе: «Я хочу — и это самое малое — иметь pied-'a-terre[33] в Париже». Понятие «ответственность богатства» включало изменение ее позиции по отношению к миру. Осознание собственного перечня потребностей и желаний и определение приоритетов. Малый перечень превращает самого храброго человека в труса. Потребности Коллин никогда больше не будут отодвинуты на задний план из-за их стоимости. Все это касается заботы о самой себе, отрицания того образа жизни и поведения, к которому были приучены женщины. Действие, позиция, атмосфера. Коллин молила Бога, чтобы то, во что она верила в минуты наибольшей самонадеянности, было правдой, что она успешно выполнила свое персональное задание — развитие личности, и все, что тянет ее назад, это отсутствие денег.

Дот взяла со стола свою тарелку и тарелку Тео и поставила их в раковину. Коллин заставила себя съесть кусочек. Холодный голубец!

Ее чувствам не требовалось одобрения никаких мужчин, тем более такого богатого мужчины, как Стона Браун, обладающего достаточными ресурсами, чтобы заботиться о самом себе, не считаясь с расходами. Однако ее нервозность и страх в это утро указывали на то, что ее собственное самоуважение еще не стало ее приоритетом. Вместо этого она снова, в который уже раз, придает особое значение чувствам и мнениям других людей, в данный момент — чувствам и мнению мистера Стоны Брауна. А она имеет право на свои собственные чувства.

Коллин поставила свою тарелку на стойку рядом с раковиной. Обошла вокруг стола и взяла тарелку Тиффани: еда на тарелке была разрезана на такие мелкие кусочки, будто девочка искала спрятанный там драгоценный камень. Обед Малкольма так и остался нетронутым. Дот покачала головой и сбросила еду с тарелок в мусор.

— С точки зрения поимки, у человека гораздо больше шансов уцелеть, если он просто входит в банк в маске и с запиской, а не пытается забрать выкуп, — сказал Малкольм. — Статистически.

— Господи ты Боже мой! — Тео все больше овладевало напряжение, он раздражался. — Подумай о том, сколько человек получает от ограбления банка по сравнению с похищением этого парня.

Коллин остановилась за спиной мужа и крепко сжала руками его плечи. Она обязательно настоит на том, чтобы он несколько раз в неделю ходил на массаж и в сауну, и сама она будет делать то же самое. И наймет частного тренера. И диетолога. Они будут приходить прямо к тебе в дом и выкидывать из шкафчиков еду, которую тебе не следует есть.

Тео бросил на стол салфетку — она оказалась разорванной на тонкие полоски.

— Плюс политическое заявление.

— Политическое? — удивился Малкольм.

Тео посмотрел на телевизор и скрестил руки на груди:

— Не знаю, только сомневаюсь, что это простое совпадение. Посмотри на список экологических нарушений «Петрохима». Ты сможешь поспорить, что это — не экологические террористы?

— Думаю, папа прав, — тоненьким голоском поддержала его Тиффани.

— Voila![34] — Тео кивнул отцу и указал пальцем на дочь.

Коллин заканчивала убирать со стола, а Дот поставила на стол клубничное мороженое.

— Хочешь стакан холодного молока к мороженому, Тиффани? — снова попытала счастья Дот, но Тиффани отказалась.

Следом за ней Малкольм отказался от баночки «Эншуэ». Он наклонился — расшнуровать свои черные полицейские ботинки. Вытащил

из ботинка ногу и стащил с нее носок — начинался ежевечерний ритуал с собакой. Малкольм отставил босую ногу вбок и растопырил пальцы, собака принялась вылизывать его ступню. Коллин отошла подальше, потому что иногда собака приходила в такое возбуждение, что напускала на полу лужицу.

— Дэйзи нужна соль в диете, — сказал Малкольм. — Так же, как человеку. Наверно, в этой пище для собак недостаточно соли. Здоровье у всех просто бзиком каким-то стало.

Ничего этого в ее жизни больше никогда не случится.

Через год Тео станет хозяином яхт-клуба и марины в Хилтон-Хед. В летние дни во время гонок на яхте, во время игры в гольф Коллин будет рядом с ним. Коктейли ровно в пять, по выходным — в три тридцать. Тео будут знать в обществе, он станет известен своими приемами на пляже, с целыми горами креветок, лобстеров, запеченных на решетке, щедро льющимся вином. А поздно вечером отблески костра будут освещать лица людей, обладающих силой и властью, знаменитостей, бизнесменов, политиков, отошедших на несколько дней от света рампы вместе с их благоухающими дорогими духами женами, с бокалами коньяка и шотландского виски в руках.

С ложечки из нержавеющей стали Коллин ела клубничное мороженое. За ее спиной забулькала кофеварка: кофе без кофеина был готов.

Остальную часть года она будет проводить на острове Сен-Луи в Париже, где она планировала купить жилой дом. Пентхаус станет ее местом уединения, а квартиры на нижних этажах она будет сдавать в аренду; одну из них — задешево — какому-нибудь достойному актеру театра или балерине. Сколько может стоить такой дом? Два миллиона? Три? Это не имеет значения, ведь дом окупится сам собой как капиталовложение, а если нет, то ведь это то, чего она хочет, чего она всегда хотела. Ее собственные потребности — прежде всего.

Коллин не станет спешить. Она использует свой капитал и престиж, для того чтобы правильно организовать свое дело в системе «Гудлайф». Она еще не исследовала проблему — возможно, кто-то уже открыл Париж, но если и так, то с поддержкой Тиффани она будет вести свое дело там гораздо шире и лучше. У нее будет своя яхта в Монте-Карло, и ей не потребуется слишком много времени, чтобы познакомиться с Каролиной и Стефанией. Сначала принцессы отнесутся к ней настороженно, как к американской выскочке, но Коллин не будет навязчива и бесцеремонна. Она будет уверена в себе, но не высокомерна, счастлива, но не опьянена успехом. Во время ее парижских сезонов глубинное развитие личности Коллин совпадет с ее внешним самоуважением, и она легко и свободно войдет в образ такой женщины, какой она и является на самом деле.

Вся ее семья сможет добиться успеха именно благодаря ее достоинствам и высокой культуре. В новом круге общения Коллин Малкольму и Дот простят их старость, она купит им приличную одежду, научит, как следует заказывать еду. Одежда Тиффани в стиле хиппи, ее похожие на паклю волосы, унизительность ее анорексии — все это будет забыто. Много лет тому назад Коллин убедила Тео отказаться летом от пива и перейти на «Кейп-коддеры»[35] и «Си-энд-Ти»,[36] и еще она убедила его больше никогда не ремонтировать машину на въездной аллее. Она продолжит попытки сделать мужа более рафинированным человеком. Первый шаг — заставить его немедленно сбрить эту бороду, сразу после того как они получат деньги. Тео — сильный и решительный человек, лидер, всегда принимающий ответственность на себя, она восхищается его уверенностью в себе, и когда он решил отрастить бороду для маскировки, у Коллин в голове родилась фантазия, что борода может придать ему галантность и утонченную сексуальную привлекательность. Однажды в Вэйле, на первом в ее жизни съезде «Гудлайф», ей встретился человек. Он был с усами. И он был такой же преуспевающий, как Стона Браун…