Гулы
Шрифт:
Гольди переговорил со священником, обнаружившим труп настоятеля, и с его слов установил, что отец Винченцо с вечера оставался в храме один, но никакого беспокойства не проявлял. «Совершенно непонятно,— добавил священник,— кому понадобилось убивать такого мирного человека…» Стоя перед статуей Святой Марии и глядя на усеянный разноцветными осколками алтарь, Гольди вспомнил отца Винченцо, идущего по площади к муниципалитету. Он приказал криминалистам действовать по возможности быстро, чтобы к утренней мессе церковь могла принять прихожан. Впрочем, он понимал, что, скорее всего, этим утром месса не состоится…
— Сила сжатия
— Вот дерьмо! — выдохнул Эстебане, глядя на побелевшие костяшки своих стиснутых кулаков.
— И последнее,— закончил Протти.— Возможно, к нам это отношения не имеет, но все-таки… Час назад какой-то бродяга едва не попал под колеса патрульной машины — мчался как угорелый от пустыря на юге города. Когда патрульные поймали его, заявил, что только что видел в заброшенном доме возле чимитеро ди Джованни обугленные кости человека. Патрульные ему не поверили, но когда приехали туда, действительно нашли кости. Но это, скорее всего, дело рук бродяг или сектантов.— Марио пожал плечами.— Наверное, раскопали какую-нибудь могилу на кладбище и развлеклись с останками. Череп пробили и сожгли в ведре. Руки и туловище тоже сожгли, но отдельно друг от друга… Это все.
Марио посмотрел на Гольди.
Какое-то время комиссар водил карандашом по листку. Потом отложил его в сторону и сказал:
— С этого момента я снимаю с вас все дела по задушенным. Вчера вечером мы получили неопровержимые доказательства того, что все убийства совершил один человек. Поэтому я объединяю дела и буду вести их сам.— Гольди поднял глаза на инспекторов.— Теперь о вас… Сегодня и завтра работаем полный день. Марио, ты сейчас едешь домой. Отдыхай — в четыре часа я жду тебя здесь.
— Комиссар, я еще не оформил бумаги… — начал Протти.
— Смену мы у тебя приняли.— Гольди поморщился.— Все, Марио. Езжай домой.
Протти аккуратно сложил протоколы на край стола и, пробормотав: «Я буду в четыре», поднялся и вышел из кабинета.
Когда дверь закрылась, Гольди посмотрел на Ризо и спросил:
— Тони, ты сегодня в ночь? Ризо кивнул.
— Ладно, до вечера еще далеко. Сейчас о делах… — Комиссар поднял лист и посмотрел на свои записи.— Итак, у нас четыре эпизода: перестрелка в виколо Гарибальди, убийство Тревора Адамса, бойня на «складе» и убийство в Сайта Марии Аквилонии… — Гольди взглянул на инспекторов.— Тони, ты знал отца Винченцо?
— Нет,— качнул головой Ризо.
— Хорошо. Тогда ты берешь на себя убийство в церкви.
Комиссар сделал пометку на листе. Ризо хотел что-то сказать, но Гольди опередил его.
— Теперь по «складу». Криминалистам там работы еще на несколько часов, поэтому это терпит. «Складом» займется Марио после обеда — тем более, что он там был… Остаются переулок и Адамс.— Гольди перевел взгляд на Эстебане.— Санти, переулок твой.
Эстебане молча кивнул.
— Я беру на себя Адамса,— сказал Гольди,— тем более что это связано с убийствами бродяг. Теперь по деталям. Что ты хотел сказать, Тони?
Ризо, осторожно прокашлявшись, проговорил:
— Комиссар, я тут подумал: может, мне лучше заняться «складом» или переулком? Мне кажется, эти два случая связаны и выведут нас на что-то большое.
— Нет,— сказал Гольди.— Ты берешь дело об убийстве священника.
— Но, комиссар…
— Тони,
На лице Ризо отразилось удивление, и Гольди пояснил:
— Тони, я это чувствую… А по церкви — обрати особое внимание на все необычное, что обнаружит криминалист. Возможно, на осколках стекла или на одежде отца Винченцо он найдет вещество, похожее на парафин. Если это случится, свяжись с доктором Скалой и передай ему образцы для изучения.
Ризо и Эстебане посмотрели на комиссара с легким удивлением. Впрочем, причина этого удивления была у них разной.
— Действуй, Тони,— сказал Гольди.— После обеда ты должен представить мне показания священников всех пяти церквей. И еще: направь пару патрульных по домам возле Сайта Марии Аквилонии — пусть поспрашивают, не слышал ли кто-нибудь ночью шума. Тот. витраж должен был разбиться с грохотом — странно, что никто не позвонил в полицию уже ночью. Если такие найдутся, пусть укажут точное время.
Когда Ризо поднялся со стула и направился к двери, Гольди, словно вспомнив о чем-то важном, добавил:
— Да, Тони… Прежде чем отправишься в церковь, загляни в муниципалитет. Вчера я видел, как отец Винченцо заходил туда после обеда. Узнай, что он там делал. Может, это нам поможет?.. Как узнаешь, сообщи мне.
Ризо кивнул и вышел из кабинета.
Когда шаги его затихли в коридоре, Эстебане, облизнув губы, протянул:
— Комиссар, вы считаете, что те, кто убил людей, Пальоли в виколо Гарибальди, отца Винченцо в Сайта Марии Аквилонии, и душитель бродяг как-то связаны между собой? Я имею в виду этот «воск». Вы ведь не просто так упомянули его?
Несколько секунд Гольди барабанил пальцами по столу, после чего сказал:
— Вот что, Санти… Вчера ночью, после того, как вы с Тони поехали домой, мы с доктором Скалой отправились в больницу, и он провел анализ того, что мы нашли на кладбище. Так вот, он обнаружил на кусках мяса тот самый «воск», который оставил убийца под ногтями задушенных,— на останках всех четырех трупов…
Эстебане в изумлении выдохнул.
— Сейчас Скала проводит подробный анализ этих кусков,— продолжал Гольди,— но то, что под ногтями задушенных людей и на останках трупов найдено одно и то же вещество,— установленный факт. Я еще не знаю, что за «воск» нашли в виколо Гарибальди, но не удивлюсь, если и он окажется тем же самым веществом.
— Но что это значит, комиссар? — спросил Эстебане.
Гольди пожал плечами:
— Не знаю, но вот что я думаю… Вряд ли в городе действует один лишь душитель. Смотритель чимитеро Нуово сказал, что кости из могил доставали несколько человек. Значит, и в деле с «воском» замешано несколько неизвестных. Я сомневаюсь, что все убийства этой ночью совершил один человек. Скорее всего, убийц было несколько. Возможно, один из них убил Тревора Адамса, другой — людей Пальоли в виколо Гарибальди, третий — отца Винченцо…