Гуманистическая психология и психотерапия

Романин Андрей

В противовес ведущей роли сексуального инстинкта можно привести такой пример. Например, какой-то путник отбился от каравана. С потрескавшимися губами, совершенно обезвоженный он, наконец, доползает до оазиса, дверь открывается, а там оказывается публичный дом. Ему говорят: „Вам кого?“. Он отвечает: „Воды“. Потом, когда он напьется, поест, отдохнет, может и о сексе вспомнит…. Но лишь после удовлетворения более актуальных в данный момент потребностей.

Разумеется это упрощенный подход. Фрейд говорит об основных инстинктах – жизни и смерти, в подавлении которых

классический психоанализ ищет глубинные причины неврозов. Перлз, не отрицает глобальности этих инстинктов, но считает, что психотерапевту важнее работать с неудовлетворенными ситуативными потребностями, возникающими здесь и сейчас. Фрейд глубже, Перлз доступнее.

Итак, по Перлзу, саморегуляция нашего организма обеспечивается «игрой» различных потребностей. Наиболее актуальная потребность становится фигурой, а когда удовлетворяется отступает в фон и уступает место другой потребности-фигуре. Но при неврозе какая-то потребность никак не удовлетворяется, «узурпирует» место фигуры и не уходит в фон (как при алкоголизме, фобиях и навязчивостях).

Работа для психотерапевта там, где потребность занимает место фигуры неправильно, недостойно и доставляет клиенту мучения и подталкивает к ошибочным решениям и поступкам.

Иногда я привожу пример из семейного консультирования. Люди расстаются. Бывают ситуации, когда действительно лучше разойтись, но чаще случается, что люди принимают поспешное решение сгоряча. Однако нередко, при последующем анализе выясняется, что момент, из-за которого они расстались, был куда меньше того, что их сближало. Но они превратили частную проблему или обиду в фигуру, тогда как она должна была раствориться в фоне.

Человеку надо объяснить, что перед ним не беспросветная тьма, а лишь маленькая ладошка, которой он сам себе закрыл свет. Она просто неправомерно заняла место фигуры, а не фона. Убери ладошку и тьма, казавшаяся беспросветной, исчезнет, и ты увидишь сколько в этом мире куда больше достойного внимания, чем твоя ладонь.

Фредерик Перлз ввел очень много интересных технических приемов игровой индивидуальной и особенно групповой психотерапии. В настоящее время нет ни одного серьезного направления групповой психотерапии, где бы ни применялись эти приемы.

Одна из наиболее распространенных терапевтических игр называется горячий стул. Пустой стул ставят посредине, сидящей по кругу психотерапевтической группы. На него, набравшись смелости, садится один из членов группы и начинает откровенно о своей проблеме и так же откровенно готов ответить на любые вопросы членов группы. К этому времени он должен почувствовать в группе атмосферу полной защищенности, гарантии того, что никакая „утечка информации“ за пределы группы невозможна.

Это упражнение полезно не только для того, кто садится на стул, но и для тех, кто сидит вокруг и обсуждает его

проблему. Бывает так. Я начинаю советовать человеку как решить его семейную проблему: «Да это же так просто, прямо сегодня купи цветы, приди домой, начни все сначала“. И вдруг понимаю: «А ведь у меня-то то же самое. Почему я так легко все объяснил, а сам так не делаю?». То есть, помогая другому, я начинаю понимать, как решить собственную проблему – завершить или исправить свой гештальт.

Гештальт-терапия является одним из первых и наиболее весомых вкладов в гуманистическую психотерапию (так же как гештальтпсихология – в гуманистическую психологию.

Включение в гуманистическую терапию не только не принижает самостоятельного значения гештальт-терапии, а, напротив, подчеркивает приоритет ее духовности над техническими приемами, которые, к сожалению, стали преобладать на многочисленных тренингах и семинарах в ущерб духовности, сводя занятия к стандартным (часто – оторванным от реальных жизненных ситуаций) техническим упражнениям. Про руководителей таких семинаров можно сказать, что они применяют идеи гештальта, как мартышка очки.

Из за этого очень часто поведение, отработанное в группе, не переносится на реальную ситуацию. Человек в реальной ситуации начинает опять вести себя по-прежнему.

На таких тренингах упражнения со стульчиками и веревочками становятся самоцелью. Занимающимся интересно, это уже не плохо. Но спроси их, какую наболевшую личную проблему каждый из них решает, они и не ответят.

Поэтому мы проводим тренинги с перерывами, участники получают домашние задания по закреплению приобретенных навыков в реальных условиях. На следующем занятии обсуждаем что не получилось, ищем причину, пробуем другой вариант и т. д.

В гештальт-терапии не менее наглядно, чем в генштальтпсихологии, видно, что целое не равно сумме составляющих его элементов. Взять, например, семью. Это же не просто сложение отдельных личностей – это тоже уже определенное новое образование, в котором каждый член семьи так или иначе оказывает влияние на других и сам испытывает его. (Вот почему при лечении алкоголизма работа должна проводиться не только с больным, но и со всей семьей, нужно менять всю систему взаимоотношений, иначе излечившемуся не удержаться в новом качестве).

Несмотря на неоспоримое авторство Федерика Перлза, корни гештальт-терапии уходят в гештальтпсихологию, экзистенциализм, психоанализ и, е теорию Вильгельма Райха о физиологических проявлениях вытесненного психологического материала.

Перлз перенес закономерности образования фигуры, установленные гештальтпсихологией в сфере восприятия, в область мотивации человеческого поведения. Возникновение и удовлетворение потребностей он рассматривал как ритм формирования и завершения гештальтов.