Гусарская рулетка
Шрифт:
Подойдя к Михаю, Алла некоторое время рассматривала его, потом ласково поинтересовалась:
– Как твои яйца? Болят?
– Пошла ты на хер!
– смачно плюнул тот, но не попал.
Проигнорировав его плевок, тем же ласковым голосом она спросила:
– Головка после вчерашнего не бобо? Может, дать тебе опохмелиться?
Бандит промолчал. Опохмелиться он был бы не прочь, но просить не хотел.
– Понятно, - сказала Алла.
– А я думала, мы с тобой выпьем в честь праздничка, а потом задушевно поговорим. Говорить-то будем?
– Не буду я
– Чего ж так? Драться ты со мной был не против и даже пушку на меня наставил, а поговорить не хочешь. Разве я тебя не в честном поединке одолела, а? У тебя был револьвер, а у меня всего лишь туфли на шпильке.
Тот угрюмо молчал. Быть избитым бабой, да ещё имея в руках ствол... Было от чего возненавидеть её.
– Не собиралась я так сильно тебя отделать, - все тем же ласковым голосом убеждала его Алла.
– Сам полез. Я бы тебя успокоила и двумя ударами, но тебе почему-то мало показалось.
Михай посмотрел на неё с такой ненавистью, что она поняла - ничего он ей не скажет, зря она тратит на него время. И все же решила попытаться в последний раз:
– А ведь Шмак все рассказал. Савва уже знает, что ты у нас. Война началась, причем, по твоей вине. Если бы ты первым не начал, ничего бы этого не было. Не говоря уже о том, что непорядочно авторитетному бандиту так подставлять ни в чем неповинную женщину - при чем здесь моя подруга-то? Вы мужики, вот и разбирайтесь между собой. Женщин-то зачем вовлекать в ваши бандитские игры? Ведь за все в жизни приходится платить, разве ты этого не знаешь?
Тот молча глядел на неё с нескрываемой злобой.
– Ясно. Тебе что женщина, что мужик - все едино. Ты убийца. А убийца должен лежать в земле. Вор должен сидеть в тюрьме, как говорил бессмертный Жеглов, но мой принцип: отнял чужую жизнь - отдай свою. Ты отнял три жизни, за что и сел, но и потом на твоем счету было ещё немало погубленных жизней, в том числе, невинный Костя. Скольких ты погубил, а, Михай?
Не дождавшись ответа, она продолжала:
– Видно, и сам сосчитать не можешь. Так что одной твоей подлой жизни не хватит, чтобы расплатиться за твое душегубство. Я ведь могу тебя и не трогать. Отдам Савве, пусть он сам с тобой разберется. А ты будешь ему рассказывать сказки, что не ты его продал, а твой дружок Шмак.
– Убью, сука!
– заорал тот и задергался, пытаясь подняться, опираясь руками в пол, но ноги его были связаны, да к тому же он разбередил травму, нанесенную её каблуком. Поелозив, он сцепил зубы, сдерживая стон, и затих.
Услышав, что охранники Мирона изо всех сил дергают дверь, и стул уже болтается, Алла подошла к двери и спокойно сказала:
– Ребята, если кто войдет, уложу на месте.
– У вас есть оружие, Алла Дмитриевна?
– спросил через дверь Роман.
– Есть, успокойся.
Она снова подошла к бандиту.
– Ты понял, Михай, что ты уже не жилец?
– Тебе тоже не жить!
– заорал он.
– Наши тебя на куски порвут!
– Да ну?
– усмехнулась Алла.
– Зря надеешься, урод. Уже час назад почти никого из ваших ублюдков в живых
– Пошла ты на хер!
– опять заорал тот.
– Ты уже повторяешься, - укоризненно покачала головой она.
– И ты мне надоел. Видно, манерам мне тебя не научить, ты неисправим. Но я не буду тебя мочить. Я дам тебе шанс, и пусть Бог решит, стоит ли тебе и дальше смердить на этой земле, или ты уже достаточно нагадил.
Достав из сумочки "Смит-Вессон", она высыпала из барабана все патроны, взяла один и зарядила револьвер.
– Видишь, Михай, в барабане твоей пушки всего один патрон, спокойно-ласково объясняла Алла.
– Сейчас мы с тобой сыграем в гусарскую рулетку по моим правилам. Вначале кинем жребий, кто стреляется первым. Орел - я стреляю себе в висок первой, решка - ты. Если будет твой выстрел, и барабан попадет на зеро, - оставлю тебя в живых.
Достав монетку, она подбросила её и когда та упала на пол, наступила носком туфли, потом убрала ногу.
– А ну-ка глянь, что там.
– Орел!
– торжествующе вскричал Михай.
– Рано радуешься, кретин. Боженька меня любит, потому что я, в отличие от тебя, никому не нагадила и никого не убивала.
Алла взвела курок и крутанула барабан, глядя в глаза бандиту. Тот, как завороженный, смотрел на нее, ещё не веря.
– Забздишь, сука, - прошипел он.
– Не забздю, плохо ты меня знаешь. Надо было вначале узнать, на кого пушку наставляешь, придурок.
Приставив револьвер к виску, она нажала на спусковой крючок. Выстрела не последовало.
– Вот видишь, - спокойно сказала Алла.
– Я же говорила, что Бог все видит. Теперь ты.
Она протянула оружие бандиту. Тот взял, не сводя с неё глаз, но вдруг резким жестом вскинул револьвер, целясь в Аллу, и нажал на спусковой крючок. И снова выстрела не последовало.
– Ах ты, подлая душа!
– покачала она головой.
– Я с тобой по-честному, а ты мразь, не понимаешь хорошего отношения. Я тебя не боюсь, но если ты выстрелишь в меня, то что с тобой сделает Мирон... Подумай об этом, урод, хоть ты и не привык напрягать свои куриные мозги. Давай хоть раз в жизни поступи как мужчина. Хватит уже, душегуб, губить беззащитных людей. За все в жизни приходится платить, так что плати, Михай! Стреляй, мать твою! заорала она.
Тот приставил револьвер к виску и нажал на спусковой крючок. Прогремел выстрел. Алла даже не стала на него смотреть и пошла к двери, которая уже дрожала от ударов охранников.
– Тихо, ребята, я сама открою.
Они перестали дергать дверь, а Алла вытащила ножку стула.
– Алла Дмитриевна...
– бледный Роман устремился к ней, остальные бойцы бросились в комнату.
– Готов, - сказал один их них.
– Откуда у него ствол?
– обалдело уставился Роман на револьвер, который бандит зажал в руке.