Гусары денег не берут
Шрифт:
— Странно, — разглядывая испорченную купюру, признала Кира. — Очень странно. Это ты ее порвала, когда доставала?
— Вовсе нет! — запротестовала Леся. — Посмотри сама, тут больше ничего нет!
В тайничке и в самом деле больше ничего не было. Ничегошеньки. И подруги принялись рассматривать свою находку. Сто долларов были старого образца, но бумага сохранилась хорошо. И разорвана она была не по истершемуся сгибу, как можно было бы предположить. Нет, разрыв был кривой. Проходил наискосок через всю купюру и делил идентификационный номер на
— Кому понадобилось таскать с собой совершенно испорченную купюру? Ни один банк не примет на обмен деньги, в которых не виден номер целиком.
— И не просто таскать, а зашивать за подкладку! Прятать!
И подруги снова уставились на странную находку, силясь понять, в чем крылась тайна. Леся даже повертела изуродованную купюру перед глазами, пытаясь понять, нет ли на ней каких-нибудь записей. Нет, ничего такого не было. Целая, хорошего качества денежная банкнота была разорвана кем-то на две неравные половинки.
— А я знаю, что это такое! — шепотом произнесла Леся. — Я видела в гангстерских фильмах!
— И что?
— Это секретный пароль! Двое заговорщиков разрывают вот так банкноту, прячут каждый у себя свою половинку и расходятся. А лет через десять они сами или их наследники встречаются, складывают половинки и находят…
— Что находят?
— Клад, например. А потом две банды гангстеров начинают за него драться. И как правило, в конце фильма остается только один или два положительных героя, которые находят и забирают себе весь клад.
— Как же они его находят? Тут на банкноте об этом никаких указаний не написано. Где искать-то? И как?
— Откуда я знаю как! — рассердилась Леся. — Ты от меня слишком многого хочешь. Может быть, номер этой банкноты — на самом деле номер банковского счета или код к нему.
Кира молчала. Мысль о том, что к ним в руки попала половинка банкноты, за которой охотится целый гангстерский синдикат или даже два, почему-то внушала уныние.
— У нас есть два пути, — сказала она наконец. — Либо мы прячем те сто тысяч долларов и эту купюру, словно их и не было никогда, и надеемся, что нас на кривой авось вывезет, либо…
— Либо что?
— Либо пытаемся разобраться в этой истории самостоятельно.
— А третьего варианта быть не может?
— Какого?
— Пойдем в милицию и честно все там расскажем.
Но этот вариант Кирой даже не рассматривался. Она подняла свою подругу на смех.
— Нельзя быть в твои годы такой доверчивой! Менты тоже люди! И им к семьям хочется. А у них труп доктора, так сказать, в подвешенном состоянии. Да они только спят и видят, как бы его на кого-нибудь спихнуть. А тут ты! С деньгами. Сразу и мотив тебе припишут. Мол, хотела ограбить порядочного человека, доктора наук. Втерлась к нему в доверие под личиной пациентки, а сама яду ему в бокальчик, деньги себе в зубы и бежать!
— Но я же не
— Какой свидетель?
— Точней сказать, свидетельница.
И Леся рассказала про замотанную в платок бабку, с которой общалась, прося уточнить, по верному ли адресу она приехала.
— Что же тебе эта бабка не сказала, что квартира уже несколько месяцев совсем пустая стоит?
— Да какая-то она странная была! Нелюбезная! Буркнула и вниз поскакала. Самой лет под восемьдесят, седые патлы из-под платка во все стороны торчат. А через две ступеньки прыгала.
— Через две ступеньки? — насторожилась Кира. — Слушай, поехали, навестим эту бабку.
— Снова туда? Не хочу!
— Не хочет она! Раньше надо было про эту бабку вспоминать! Что за дела, уже который раз мы возле той квартиры мелькаем? Это может показаться подозрительным! Ах, Леся!
— Но я не думала, что это важно!
Кира только рукой махнула.
— Доставай свои яблоки, — сказала она. — Поедим, а там видно будет.
Но насладиться кулинарным шедевром Леси, которая положила в яблоки, кроме сахара и корицы еще и изумительную творожную начинку, которая буквально таяла во рту, подругам не удалось. Потому что едва они, давясь и обжигаясь, положили в рот по крохотному кусочку пахнущего пряностями яблока, как зазвонила Лесина трубка.
— Алло!
И вилка с кусочком яблока упала на пол. Кира оторвалась от своей тарелки и с тревогой посмотрела на подругу. Вид у Леси был скверный. Рот приоткрылся, взгляд остановился и остекленел, а сама она была бледной, и губы у нее тряслись.
— Хорошо, — произнесла она наконец и положила трубку на место.
— Кто это был?
— Не знаю, — прошептала Леся.
— А чего ты тогда так перепугалась?
— Это был мужчина. Но он говорил не только от своего лица. Их там много.
— И что говорят?
— Они сказали, что если я не хочу неприятностей, то должна вернуть то, что мне не принадлежит.
— Что именно?
— Они сказали, чтобы я вернула им то, что мне дал доктор.
— Деньги? С радостью! Чего ты так испугалась?
— Кира, они еще спросили, как поживают моя мама и ее муж. Скоро ли они приезжают сюда из Турку? Понимаешь, им даже такие подробности известны!
— Откуда?
Этого Леся не знала. Ее больше интересовал другой вопрос.
— Что делать?
— Перво-наперво не паниковать! — распорядилась Кира, у которой и у самой зуб на зуб не попадал.
— И еще они сказали, что если я вздумаю дурить, то милиция узнает, кто на самом деле убил доктора.
— И пусть узнают! Ты же его не убивала!
— Кира! Они меня угрожали подставить! Как ты не понимаешь!
— Но ты же не убивала доктора?
— Нет! Но кто мне поверит? Вдруг у них есть способы навести подозрение милиции именно на меня? А я не хочу в тюрьму! Честное слово, я теперь поняла, как я туда не хочу!