Гусиное перо (Пьесы)
Шрифт:
К е с с е л ь. Скажите, свидетель, можно ли этим револьвером с одного выстрела убить человека?
Л е ж е н. Несомненно. Очень верный и сильный бой.
К е с с е л ь. Сколько стоит этот револьвер?
Л е ж е н. Двадцать шесть рублей.
Ч е т в е р т ы й п р и с я ж н ы й. И где они деньги берут? Двадцать шесть целковых — сумма немалая!..
П я т ы й п р и с я ж н ы й. «Где, где»… Курсисточки!..
Присяжные захохотали. Кони строго взглянул на них, и присяжные, поперхнувшись, замолкли. На игровой площадке перед
В е р а. Здравствуйте. Хозяина вашего можно видеть?
С т а р у х а (напевно). Цыц!.. А Прокофий Степаныч-та вон там, в башне… Без порток сидит. Запертый. Так что увидеть его никакой вам возможности нету. Неделю в «Париже» гулял. За то и наказан.
В е р а. В Париже?
С т а р у х а. Номера такие за Нарвской. С подачей вина. Еле нашли. Сыщиков нанимала. Денег извела — страсть!.. Ну, я его, болезного, кнутиком поучила и на ключик замкнула.
В е р а (растерянно). Видите ли, он заказал мне перевод книги… С французского на русский… (Она вынула из сумочки рукопись.)
С т а р у х а. Это на кой же?
В е р а. Видимо, намерен издать.
С т а р у х а. Мы, барышня, этим баловством не занимаемся. У нас торговля шорная да скобяная. И сколько ж он тебе заплатил?
В е р а. То-то и оно, что не заплатил. Рядились за пятьдесят.
С т а р у х а. Эва сумма какая!..
В е р а. Можете где угодно справиться, такая цена.
С т а р у х а. Это нам не по средствам.
В е р а (вспыхнула). То есть как?! Работа сделана, извольте уплатить.
Старуха внимательно оглядела Веру, взяла рукопись, взвесила на руке. Потом не спеша надела очки и стала перелистывать исписанные листы.
С т а р у х а. Эк, намельчила.
В е р а (ехидно). Зато на каждом листе слов больше уместилось, ваше степенство.
С т а р у х а (взглянула на нее поверх очков). Языкастая.
М о н а ш к а (забормотала). Господи Исусе Христе…
С т а р у х а. Аминь!
Монашка замолкла.
Ну, бог с тобой. Получай двадцать пять рублев и ступай с богом. (И, порывшись в ридикюле, вытащила ассигнации.)
В е р а (тоном, не терпящим возражений). Дайте двадцать шесть.
С т а р у х а. Ты что, не нашенской веры, что ль? Неужто за баловство четвертного мало? Креста на тебе нет.
В е р а (волнуясь). Как хотите, меньше чем за двадцать шесть не отдам.
Старуха подмигнула монашке. Монашка покатилась с хохоту.
М о н а ш к а. Непременно… Надобно… Ей…
В е р а (вызывающе).
Старуха смиренно вздохнула, пожевала губами и вытащила рублевку. Вера взяла деньги и, не попрощавшись, вышла из комнаты.
С т а р у х а. А ну-кась, Фефёлушка, матушка, почитай четьи минеи новейшие. (И протянула монашке выдернутый наугад лист.)
М о н а ш к а (скороговоркой, как читают молитву). «Он обнял ее за талию и привлек к себе, его нервные пальцы забегали по застежкам корсажа».
С т а р у х а. Тьфу-тьфу, бесовское чтение! (Она вырвала из рук перепуганной монахини страницу и швырнула рукопись в печку.) И чтоб Прокофию Степановичу ни нынче, ни завтра никакой еды, окромя хлеба черного да воды вволю!..
Дзинь-дзинь!
К е с с е л ь. Скажите, свидетель, есть ли в вашем магазине револьверы поменьше, которыми можно только ранить или запугать?
Л е ж е н. Есть и поменьше, но мадемуазель предпочла за двадцать шесть.
Второй присяжный многозначительно поднял палец.
А л е к с а н д р о в. А более сильные револьверы у вас были?
Л е ж е н. Конечно.
Александров удовлетворенно сел.
Но их берут, пардон, только для охоты на медведей.
Присяжные рассмеялись. Даже Кони не смог сдержать улыбки.
В т о р о й п р и с я ж н ы й (первому). Нет никакого сомнения, убийство было преднамеренным.
П р и с т а в (вышел на авансцену). Дедушка Крылов. «Волк и ягненок». Басня. (Вынул книжку и стал читать.)
У сильного всегда бессильный виноват: Тому в истории мы тьму примеров слышим, Но мы истории не пишем: А вот о том как в баснях говорят.Выходят р я ж е н ы е: один волком, другой ягненком. Оба мужчины рослые. Но один говорит нарочито грубым голосом и старается быть выше, чем есть, а другой пытается съежиться, чтобы стать поменьше, и пищит срывающимся фальцетом. Эта сцена должна напоминать солдатские представления в дореволюционной казарме. Исполнители одеты в вывернутые тулупы, из-под которых видны смазные сапоги, на головах — папахи, лица закрыты деревянными самодельными масками.
Ягненок в жаркий день зашел к ручью напиться; И надобно ж беде случиться, Что около тех мест голодный рыскал Волк…