Гуситские войны (Великая крестьянская война XV века в Чехии)
Шрифт:
Уборка сена (из рукописи начала XIV века)
Кроме многочисленных видов барщины и взносов в пользу непосредственного господина на плечи крестьян ложилась обязанность содержать короля и государственный [27] аппарат. В феодальной Чехии народные массы были обложены большим количеством разнообразных налогов и повинностей в пользу государства. Наиболее тяжёлым налогом была так называемая «общая берна», которая собиралась сначала от случая к случаю, а затем регулярно каждый год. Величина берны с полнонадельного хозяйства (таким хозяйством считалось хозяйство, имевшее один лан земли) превосходила стоимость хорошей
На плечи крестьян и городских трудящихся масс ложились все расходы по содержанию целой армии паразитического католического духовенства. Средневековая католическая церковь была особенно изобретательна в деле увеличения своих доходов. В пользу церкви шла десятина — сбор, взимавшийся в размере одной десятой доли урожая. Пользуясь темнотой и забитостью крестьян, бесстыдно эксплуатируя их религиозные чувства, «достойные» служители божьи сплошь и рядом произвольно увеличивали десятину и использовали всё новые и новые предлоги для получения дополнительных «доброхотных даяний». Нельзя забывать и о том, какой огромный, поистине неиссякаемый источник дохода представляла для жадных попов их роль посредников между «грешной землёй» и «царством небесным». Они получали особые подарки на праздники и систематически взимали мзду за многочисленные церковные требы. За крещение и за отпевание, за венчание и за причастие — за всё и всегда крестьянин должен был платить. [28]
По мере развития производительных сил и роста товарного производства духовные и светские феодалы, нуждаясь в деньгах, всё чаще требовали от крестьян денежных платежей. Если не удавалось ввести новый побор, они частично заменяли барщинные повинности и натуральные оброки денежными. Этот процесс начался давно, и в чешской деревне XIV века были представлены все три вида феодальной ренты — отработочная, натуральная и денежная. При этом к началу XV века ведущее место принадлежало денежной ренте.
Денежная рента являлась наиболее гибкой и выгодной формой эксплуатации крестьян. Вместе с тем она открывала большие возможности для хозяйственного развития, чем барщина и натуральные поборы. Распространение денежной ренты повышало хозяйственную инициативу крестьян, увеличивало их заинтересованность в результатах труда. В то же время связь с рынками, расположенными иногда на немалом расстоянии от мест постоянного жительства крестьян, расширяла их кругозор. Встречаясь по торговым делам с крестьянами из других районов страны, со скупщиками и торговцами, крестьяне убеждались, что их положение везде крайне тяжёлое. В то же время крестьяне начинали видеть в верхушке городского купечества своего эксплуататора, а в городской бедноте, которая состояла в значительной части из недавних крестьян, — своего естественного союзника в борьбе за улучшение положения всех угнетённых.
Распространение денежной ренты в Чехии было неравномерным. Оно зависело от особенностей хозяйственного развития в разных краях и областях. Хотя денежная рента к началу XV века преобладала по всей стране, всё же на севере и в центре Чехии многие паны и монастыри упорно цеплялись за барщину, кое-где даже вводили новые её виды. Развитие товарно-денежных отношений привело здесь к росту собственно господского хозяйства и во многих случаях влекло за собой значительное увеличение отработочной ренты. На юге господство денежной ренты было безусловным и крестьяне были повсеместно втянуты в непосредственное торговое общение с городами и местечками.
Нельзя преувеличивать хозяйственные возможности крестьян в связи с распространением денежной ренты. Несмотря на то, что денежные поборы феодалов считались [29] твердо установленными
Распространение денежной ренты способствовало имущественному расслоению чешского крестьянства. К описываемому времени сельская община в Чехии претерпела значительные изменения. Пережитки её сохранялись лишь в общем пользовании пастбищами, водопоями, лесными угодьями. В начале XV века начали выделяться зажиточные, сравнительно хорошо обеспеченные землёй и рабочим скотом крестьянские хозяйства. В то же время резко возросло число малоземельных и даже безземельных крестьян. Феодальные повинности в чешской деревне отнюдь не соответствовали размеру крестьянских наделов. Малоземельные крестьяне часто несли сравнительно более тяжёлые повинности, чем крестьяне, располагавшие полным наделом. К тому же, подвергаясь эксплуатации феодалов, зажиточная сельская верхушка сама выступала по отношению к беднейшим слоям деревни в качестве эксплуататора. Немалое количество бедняков — халупников, подсоседков или пахолков — должно было батрачить у своих богатых односельчан. Многие находились в денежной кабале у богатых соседей.
Было бы, однако, неправильно преувеличивать степень имущественного расслоения крестьян Чехии в XIV–XV веках. Серьёзным препятствием на пути имущественной дифференциации была феодальная зависимость крестьян. Главную массу крестьян составляли средние слои, часто объединяемые с зажиточной верхушкой села одним наименованием «седляки». Типичной фигурой чешской деревни был седляк с половинным, реже с полным наделом — ланом. На юге, впрочем, большинство крестьян владело наделами в четвёртую, даже в шестую или в восьмую часть лана. Многие крестьяне вообще не имели полевых наделов и держали лишь карликовые участки; некоторые крестьяне — так называемые «домкары» не имели даже собственного жилья.
Несмотря на имущественные различия, всех чешских крестьян объединяло то, что по отношению к феодалам они составляли единый класс эксплуатируемых и [30] бесправных. Бесправие крестьян выражалось в их юридическом положении, в первую очередь в условиях пользования главным средством производства — землёй. Крестьянское землепользование регулировалось в Чехии XIV–XV веков либо так называемым земским, или чешским, либо так называемым закупным, или немецким, правом. Последнее было такой формой феодального права, которая соответствовала времени, когда денежные платежи составляли преобладающую часть феодальной ренты. Нормы закупного права устанавливали для крестьян наследственность их держаний и определяли размеры и последовательность уплаты денежных взносов. При введении в каком-нибудь селе закупного права крестьянам выдавалась особая грамота. Получая грамоту, крестьяне уплачивали феодалам взнос — купу. Получение единовременно крупной суммы денег являлось важной целью феодалов при введении закупного права.
Распространение закупного права в XIII — начале XIV века отражало рост товарных отношений в феодальной Чехии и способствовало этому росту. Положение феодально-зависимых крестьян первоначально несколько улучшилось, но в дальнейшем нормы закупного права были использованы феодалами для наступления на крестьян. Размеры денежных чиншей и сама прочность крестьянского держания слабо охранялись грамотами, так как феодалы соблюдали свои обещания лишь там, где это было им выгодно. По существу же крестьяне целиком зависели от произвола пана или монастыря, который повышал нормы чинша, вводил новые платежи, мог перевести любого крестьянина на другой надел и даже превратить его в безземельного дворового, заставив в итоге отбывать неограниченную барщину.
К началу XV века многочисленные юридические различия, существовавшие прежде между крестьянами в зависимости от их происхождения, утратили своё значение. Все крестьяне делились теперь на две главные категории, между которыми, впрочем, было много переходных ступеней. Это были, с одной стороны, крепостные, с другой — остальные феодально-зависимые крестьяне. Что касается лично свободных крестьян, то они были рассеяны небольшими группами в разных районах страны, главным образом вдоль границ, а самая их свобода была весьма [31] относительной. Лично свободные крестьяне составляли только малую долю всего крестьянства.