Гвард
Шрифт:
На удивление — девушка не жаловалась. С одной стороны — да, я не давал ей спуска, а тренировки периодически были даже чересчур жестокими. После того, как я на первой же тренировке случайно сломал ей пару рёбер тренировочным «мечом», она и вовсе не выдержала и разрыдалась. Тут же, впрочем, успокоившись и утерев слёзы после мгновенного лечения. И именно оно, это лечение, было второй стороной наших тренировок. Потому как они выходили на диво эффективными. Нет, я был далёк от превознесения своего тренерского таланта — да, я чего-то нахватался у Авиндаля, а до этого — у того же Карштайна,
А уже спустя несколько дней девушка и сама заметила, что прогрессирует как на дрожжах, поняла смысл всего этого, приняла его — и втянулась. Правда, некоторые аспекты тренировок я оставил на неё саму. Потому как одно дело не успеть придержать железный прут во время спарринга и оставить пару синяков, и совсем другое — намеренный и регулярный вред. Садистских наклонностей у меня отродясь не имелось. Так что в первый же вечер, когда она уплетала немудрёный ужин за обе щеки (ещё бы, после целого дня мучений и стимуляции Магией Жизни сверху), я подсел к ней сбоку и спокойно спросил:
— Скажи, кем ты хочешь стать?
Воровка чуть не подавилась слегка подгорелым рисом и медленно повернула голову ко мне.
— Чего?
— В смысле — как воин, — я чуть поморщился. — Не сейчас, конечно. Потом, в будущем, через несколько лет. Под что мне подстраивать тренировки? На чём ты хочешь больше специализироваться? На магии? На песни честной стали? На ударах исподтишка при помощи своего заклинания… или других схожих заклинаний, которые ты получишь потом? Может, на стрельбе из лука или арбалета? Ты не можешь быть хороша во всём, так что нужно выбрать что-то, чему ты будешь уделять больше времени. Под что ты будешь развивать наиболее полезный для соответствующего стиля набор параметров и навыков.
Энигма опустила глаза и рассеянно поковыряла рис ложкой. Кажется, об этом она отродясь не задумывалась, так что приходилось размышлять на месте. Я не торопил её, почесывая подбородок Коту, который почуял тепло костра и вылез погреться.
— А нельзя… ну… без специализации? — наконец, уточнила она.
— Можно. Просто высот тогда не достигнешь ни в одном из направлений, — пожал я плечами. — Это не так уж плохо, я и сам до сих пор не решил, чего я хочу и просто развиваю всё подряд. Универсалом быть зачастую даже полезно. Если ты путешествуешь или сражаешься не в составе хорошо слаженной группы боевых товарищей, которые нивелируют твои недостатки, то гораздо удобнее уметь всего понемногу.
— Тогда хочу быть универсалом, — решительно кивнула Энигма.
— Жаль.
— Почему?
— Было бы проще сосредоточиться на чём-то одном, — вздохнул я. — И мне, и тебе. Впрочем, неважно. Есть набор параметров, которые важны для любого бойца — и ближнего, и дальнего боя, и даже для магов на любых дистанциях. И для универсалов, разумеется. Для последних — особенно. Догадаешься, какие?
— Ээээ…
Я не стал дожидаться, пока девушка
— Сопротивления стихиям — как минимум, огню и холоду, это базовая двойка стихий у всех боевых магов и чуть ли не у половины монстров со стихийным уроном. Но и сопротивления к ним развить проще всего. Каменная кожа. Регенерация. Это базовый, можно сказать — необходимый набор, — я посмотрел на четыре загнутых пальца и поднял вторую руку, загибая теперь пальцы уже на ней. — Третья по популярности стихия у боевиков — молния, так что сопротивление к ней тоже было бы неплохо иметь. Да и в целом… хотя бы при ударе молнии выживешь, если вдруг в грозу гулять пойдёшь. Деревянная плоть. Медитация — если у тебя есть хоть какая-то магия, то иметь этот навык практически обязательно. Даже с маленьким резервом. Особенно — с маленьким резервом.
— Ну, из всего списка у меня нет примерно… ничего, — хмуро ответила Энигма.
— Я так и предполагал. Поэтому и предлагаю открыть. Пока ты молода и пока у тебя под рукой есть персональный целитель — пользуйся выпавшим шансом. Потому как всё вышеописанное, кроме медитации, открывается, увы, только через боль и травмы. Но зато при таком подходе хорошо поднимается вдобавок стойкость и сила воли, — я вспомнил, как сам когда-то лечил собственноручно полученные ожоги на руднике и слегка поморщился.
— А у тебя всё это есть?
— Почти всё и даже чуть больше. Только регенерации нет, но, сама понимаешь, с моей магией ждать, пока раны зарастут сами собой — глупость несусветная.
— И что, мне самой… просто… совать руки в огонь, например? — Энигма с огромным сомнением посмотрела на костёр.
— Угу, примерно так. Я тебе помогать в этом не буду. Только в рамках исцеления, — я встал с бревна и отряхнул брюки. — Если решишься, то советую начать с каменной кожи и регенерации. Тут тебе точно моя помощь не потребуется, просто царапай себя кинжалом помаленьку в течение дня. Не особо глубоко, только чтобы немного шла кровь и повреждалась кожа. Но как можно больше. Заодно стойкость поднимешь — и потом, когда откроются оба новых параметра, сопротивление огню гораздо проще пойдёт.
Уже на следующий вечер Энигма была не только грязной, потной и обессиленной — но ещё и слегка окровавленной.
Что ж, упорства ей и правда не занимать.
На третий день путешествия произошло знаменательное событие. Сначала я почувствовал нечто… странное. Словно мой собственный резервуар маны слегка увеличился. Но при этом не естественным образом, помаленьку расширяясь, а достаточно заметным, пусть и небольшим рывком. Да и ощущался этот рывок очень необычно. Не успел я ничего понять, как из-за пазухи вылез слегка сонный Кот и радостно прострекотал:
— Наконец-то!
И впервые я не просто понял обобщённый смысл того, что он сказал, а ощутил все нюансы и эмоции, вложенные во фразу геккона, словно выучил язык, на котором тот разговаривает. Правда, сказать на нём всё ещё ничего не мог, даже если бы умел издавать такие же звуки. Но понимание сильно улучшилось.
— Я уже думал, что что-то идёт не так, — счастливо прошептал я, бросив взгляд на пыхтящую в десятке шагов сзади Энигму. — Так долго ждал…
— Если бы не твоё заклинание, то ждал бы ещё месяц, не меньше, — фыркнул Кот. — Ладно. Я спать.