Гвардеец Бонапарта
Шрифт:
– О-ля-ля, сожалею мадемуазель. Я не хотел вас беспокоить, однако, в конце концов, вы же только выходите замуж, а не пересекаете Рубикон.
– Я знаю, но не собираюсь поворачивать назад, месье.
Белуши засмеялся.
– Это тому идиоту Жану Лафиту следовало бы вернуться назад. Он рискует своей головой, показываясь перед Клейборном. Губернатор посулил пятьсот долларов за его арест.
– А Лафит пообещал целую тысячу за голову Клейборна, – ответила Лаура и улыбнулась. – Глупости все это – надеюсь, что все эти
– О, нет! А Жан согласился отправить своих дочерей прислуживать вам по случаю такого счастливого события. – Белуши отошел в сторону, но вскоре вернулся с двумя черноглазыми сестрами-близнецами.
– Клавдия-Мария, Мишель, – это мадемуазель Шартье. Вы понесете ее шлейф. А это… проклятье! Где Жанин? – Он снова выбежал и через секунду вернулся с очень маленькой девочкой в розовом платьице. Ее светлые волосы падали ей на плечи. У девочки были огромные голубые глаза, а в своих пухленьких ручках она держала большую корзину с лепестками. – Поздоровайтесь с мадемуазель, девочки.
– Желаем счастья, тетя Лаура, – хором сказали двойняшки, а маленькая Жанин наблюдала за происходящим, сунув два пальца в рот.
– Спасибо, – улыбнулась Лаура с недоумением подумав про себя «Тетя Лаура?»
– Месса уже началась, – быстро сказал Ренато бросив на близнецов предупреждающий взгляд. – Может пойдем?
Он подал невесте руку, Лаура протянула ему свою, ее сердце отчаянно заколотилось.
– Я буду на галереях с Сент Джоном и другими цветными, – сказала Ида, – ты говори громко, когда священник спросит хочешь ли ты выйти замуж за этого мужчину.
Как только свадебная церемония вышла из пресвитерии и начала подниматься по ступеням соборной лестницы, торжественно зазвонил колокол. По небу ветер гнал серые тучи и словно в ответ на звук колокола с запада донесся громовой раскат.
Они вошли в затененный притвор храма и посмотрели на святилище. В массивных светильниках и канделябрах дрожало пламя восковых свечей. До самого алтаря по полу тянулась белая дорожка. В храме негде было яблоку упасть.
– Вы ошиблись, месье Белуши, – прошептала Лаура, – здесь должно быть не менее десяти тысяч человек.
Мужчина тихо засмеялся.
– Они все немедленно влюбятся в вас, сразу как только увидят. Ну, не робей, малышка!
– Где Доминик?
– Он скоро придет, будь спокойна.
Звуки органа стихли, и из боковой двери показался отец Дюбуа в сопровождении двух других священников. Его красно-белая ряса слегка колыхалась, когда он остановился, затем преклонил колени, снова встал и сделал шаг к алтарю. Дверь отворилась вновь и в ней показались Доминик Юкс и Жан Лафит. Они тоже преклонили колена, а затем повернулись лицом к прихожанам.
Одетый в белую сорочку, черный сюртук, жилет и брюки, с темными волосами, зачесанными назад, Доминик был похож на средневекового принца сошедшего с древней миниатюры. С
– Порядок, драгоценная моя, – пробормотал Ренато и легонько шлепнул маленькую Жанин Лафит. – Начинай разбрасывать свои хорошенькие цветочки. Только не забудь отдать один жене губернатора Клейборна, она вон там, в первом ряду и скажи ей, что это от твоего папы.
Ребенок вошел в храм и остановился. Девочка, растерявшись, сунула пальцы в ротик и изумленно смотрела на огромное количество людей, собравшихся здесь. Затем, увидев своего отца, она вытащила пригоршню лепестков из своей корзины и стала сыпать их на белую дорожку. Так, бросая лепесток за лепестком, малышка дошла до переднего ряда прихожан, прямо возле алтаря, подала цветочек Софронии Клейборн и торопливо побежала к отцу.
– Ну, а теперь пора встретить вашего жениха, – торжественно произнес Ренато, как только заиграла музыка. Все присутствующие встали и оглянулись назад на притвор храма.
Несколько секунд Лаура боялась, что не сможет ступить и шагу, ее ноги отказались двигаться. Затем, сквозь вуаль, она увидела улыбку Доминика, и внезапно все ее волнение прошло. Она вышла из тени в яркий свет храма и стыдливо, но в то же время гордо, двинулась навстречу своему будущему супругу.
– Она похожа на прекрасную принцессу! – шептали люди, когда Лаура проходила мимо и вслед за нею шли две маленькие девочки, держа в своих руках длинный шлейф ее платья.
Однако Лаура ничего не слышала. Словно сквозь туман до нее донесся только шепот Рената Белуши, который произнес уголком рта:
– Ты намного прекраснее, чем самая красивая утренняя заря. Мой племянник тоже так думает. Посмотри, как он глядит на тебя.
Лаура задрожала всем телом, когда Ренато вложил ее ладонь в ладонь Доминика, а сам после этого, скрылся в толпе.
– Моя прекрасная Лаура!
Слезы счастья показались у нее на глазах.
– Честное слово, я все-таки не думала… до конца не верила, что это случится на самом деле, – прошептала девушка, – я боялась всю неделю.
– Я даже мгновение в этом не сомневался, – прошептал Доминик в ответ и тихонько сжал ее руку, – я так скучал без тебя. Благодаря господу, каждый день с тобой будет теперь длиться вечно.
Отец Дюбуа сделал людям знак опуститься на колени. Молодые стали на колени впереди всех на первой ступени перед алтарем, и началась служба и обряд венчания.
Собор быстро погружался в полумрак, вокруг уже давно сгустилась ночная тьма, а священник все продолжал свадебную церемонию.
Лаура и Доминик опускались на колени и вновь вставали бесчисленное множество раз. Все молящиеся делали то же самое, постепенно, шаг за шагом, приближаясь к кульминации свершения великого таинства венчания.