Гвардеец Гора
Шрифт:
Чтобы разрядить ситуацию, я пошел к стене и снял кнут с крючка.
— Ты? — спросила она. — Ты — мой горианский господин? Это ты проделал все это со мной?
— Да, — ответил я и встряхнул кистями горианского кнута для рабов.
— Сила, она была твоя? — спросила она.
— Да, — подтвердил я.
— И это ты заставил меня отдаваться тебе в качестве рабыни?
— Да.
— Я раздета, — проговорила она.
— Конечно, — подтвердил я.
Я увидел, что она хочет,
— Меня били кнутом, — проговорила она. — Это сделал ты?
— Да.
— Я была сильно избита, — заметила она.
— Конечно, — подтвердил я.
— Этот ошейник? — снова спросила она, трогая его.
— Он мой, — объяснил я.
— Твой?
— Да.
Я заметил, что она еще не назвала меня «господин», но я также заметил, что она осторожно воздерживалась использовать мое имя. Она была очень умной девушкой.
— Ты, конечно же, не снимешь с меня ошейник, — проговорила она.
— Нет, — подтвердил я.
— Конечно, ты понимаешь значение такого ошейника на Горе, — сказала она.
— Да.
— Я не могу сама снять его.
— Полагаю, нет, — согласился я.
— Тогда как мне освободиться от него? — спросила она.
— Никак.
— Он означает рабство! — воскликнула она.
— Да.
Она подалась назад и посмотрела на меня. Затем она засмеялась с довольно наигранным, принужденным весельем, как я подумал.
— Ну и шутка! — смеялась она. — Какая же я маленькая глупышка! На миг я подумала, что ты серьезно можешь держать меня как рабыню!
Я не потрудился ответить ей.
— Это шутка! — закричала она.
— Ты была раздета, закована в ошейник и наказана кнутом, — проговорил я. — Это кажется тебе шуткой?
— Нет, — внезапно рассердившись, сказала она, — не кажется!
— Похоже, ты возражаешь? — поинтересовался я.
— Нет, нет, — быстро произнесла она. — Конечно нет!
Я улыбнулся про себя. Насколько неуверенна она была в своем положении и состоянии. Рабыням, конечно, не дозволено возражать против того, что с ними делают. Она взглянула на меня.
— Теперь ты заставил меня говорить с тобой, как будто я — рабыня, — упрекнула она.
Я молчал.
— Твоя шутка зашла довольно далеко, — неуверенно сказала она, — теперь, пожалуйста, позволь мне встать, и сними с меня ошейник, и принеси мне мою одежду.
Я не двигался. Она оставалась на коленях.
— Ты же не можешь серьезно держать меня как рабыню, — выговорила она.
Я молчал.
— Ты не держал меня раньше как рабыню, — сказала она.
— Да, — согласился я.
— Вот видишь! —
— Я не собираюсь повторять эту ошибку, — заявил я.
— Ты не можешь держать меня как рабыню! — закричала она.
— Почему нет? — поинтересовался я.
— Потому что я женщина с Земли, а ты мужчина с Земли! — воскликнула она.
— Мужчины Земли часто держали женщин Земли как рабынь, — ответил я. — Уверен, ты хорошо осведомлена об этом. Исторически рабство было одним из самых распространенных и успешных человеческих институтов. Самые лучшие цивилизации прошлого в сущности были основаны на рабстве. Даже сегодня на Земле рабство открыто практикуется во многих частях света, В других частях света есть мужчины, которые втайне содержат своих женщин как рабынь. Видя женщину на улице, часто трудно понять, содержится ли она в стенах своего дома как рабыня или нет. К тому же кто знает, каков будет будущий путь цивилизации на Земле. И не исключено, что рабство может снова стать широко распространенным и важным компонентом в общественном устройстве даже в технологических обществах, Будущее трудно угадать.
— Значит, тот факт, что я — женщина Земли, а ты — мужчина Земли, не защитит меня, — сказала она.
— Конечно нет, — ответил я, — не более чем он защищал других женщин Земли, которые за последние века оказывались обращенными в рабство.
— Понятно, — сказала она.
— Кстати, — заметил я, — я отметаю не только твою точку зрения как очевидно ложную, но также и предположение.
— Предположение? — не поняла она.
— Насчет того, что я — мужчина Земли, а ты — женщина Земли.
— Но мы, несомненно, с Земли! — воскликнула она.
— Это правда, что планета, на которой мы родились, — Земля, — ответил я. — И это все, о чем ты можешь подумать?
— Нет, — сказала она.
— Что еще?
— Не знаю, — проговорила она. — Трудно говорить с тобой, когда я раздета и стою на коленях!
— Наша подлинная сущность теперь изменилась, — высказался я. — Мы сейчас жители Гора.
— Нет! — воскликнула она.
— Ты потеряла свои права и привилегии женщины Земли, когда в горианском загоне для рабов твое красивое бедро было заклеймено.
— Пожалуйста, не говори так открыто о моем теле, — попросила она.
— Я буду делать, что хочу, — возразил я.
Она опустила голову, не ответив.
— Тогда ты стала всего лишь девушкой Гора и рабыней, — продолжал я.
Она взглянула сердито.
— И мне кажется, я припоминаю, — продолжал я, — как на улице Извивающейся Рабыни ты выкрикивала, признаваясь мне, что та, что в моих руках, ничто, а только горианская девушка-рабыня.