Хагалаз. Безликая королева

Диас Отто

— Не смею приказывать вам, моё дело предложить.

Наоми кивнула и ушла в ещё большем отчаянии. «Мы попробуем снова... я непременно забеременею и без убийства», — убеждала она себя, а между тем всё меньше верила, что это возможно.

Глава 40 Роды

Прошли почти сутки, прежде чем Хаара снова позволила себе двигаться. Болели кости и органы, повреждённая голова, челюсть — всё, что хоть как-то пострадало за минувшие дни, но нужно было вставать, брать себя в руки, выбираться из проклятого города. «Слезами горю не поможешь», — думала девушка, то с презрением глядя на лежащую в стороне Биетит, то на собственные травмы. Беременная соседка вызывала чувство отвращения

и после случившегося Хаара не обмолвилась с ней и словом. Утром она наблюдала, как Биетит вырвало на пол вчерашним ужином. Женщина стонала и молилась о том, чтобы всё закончилось, затем долго вертелась и корчилась. Один раз она вскрикнула, что ребёнок толкается, а через минуту рассмеялась, залепетав, что это будет мальчик, будто она чувствует, как в ней растёт воин.

Хаара ей больше не сочувствовала. Она оторвала лоскут ткани от того, что уже с трудом можно было назвать одеждой, и крепко перевязала сломанные пальцы. Восстановление проходило медленно. «Нужно овладеть левой рукой, иначе, Ридесар, ты окажешься прав».

Хаара отползла в дальний угол, обмотавшись рваньём, и стала размышлять. Никогда она не чувствовала себя столь далекой от дома, от прежней жизни, от Карлайла. Никогда она не сожалела о содеянной глупости так, как в эти часы.

Внезапно скрипнула дверь. Хаара затаила дыхание, опасаясь возвращения Гверна. «Неужели он не даст мне прийти в себя и будет калечить снова и снова?» Но на счастье девушки это оказался не сир Родрик. На пороге возник юнец с подносом в руках. На вид ему было не больше двенадцати: курносый, кучерявый, одетый опрятно, не богато и не бедно. Он поставил блюдо на пол, отвязал от пояса связку ключей и почти с первого раза нашёл нужный. Открыв клетку, мальчишка пихнул поднос ногой вперёд, чтобы она оказалась по ту сторону двери, после чего поспешно повернул ключ и вернул связку на место.

— Ирвин... — вдруг обратилась к мальчику очнувшаяся Биетит. Она слегка приподнялась, уставившись на него покрасневшими опухшими глазами. — Где господин?

— Отбыл, — коротко отозвался юнец, на мгновение задержавшись у клетки.

— Куда?

— Не знаю. Человек десять засветло выехало.

— Как долго его не будет? — казалось, каждый новый вопрос давался Биетит сложнее. Хаару пробрало любопытство. Гверн уехал из города, значит, в ближайшее время не вернётся, чтобы снова бить или насиловать её. С этого можно было что-то поиметь. Девушка прислушалась.

— Не знаю. Думаю, как обычно, не меньше двух недель, но отвечать за это не стану. Нам разговаривать не велено, — мальчик поспешил покинуть комнату, однако Биетит вновь окликнула его.

— Мне скоро рожать, Ирвин! Скажи господину, что это будет сын! Я подарю ему сына!

Дверь захлопнулась. Биетит, проводившая мальчика взглядом, перевернулась сначала на бок, затем с трудом встала на колени и, придерживая живот, поползла к подносу. Хаара быстро сообразила, что им принесли еду, и пока женщина вновь не слопала всё единолично, решила ей помешать. Она подалась вперёд, невзирая на боль и, оказавшись у подноса чуть раньше Биетит, грубо отпихнула её.

— Не будь свиньёй, ты здесь не одна!

Глаза женщины округлились то ли от испуга, то ли от недоумения. Хаара быстро окинула взглядом скудный обед: несколько ломтей хлеба и полная тарелка густого серого месива. Голод и изнурение заставили сразу накинуться на еду.

— Я же беременна! — в панике завопила Биетит, но податься вперёд не решилась из страха, что Хаара намеренно ударит в живот. Девушка кинула ей пару ломтей хлеба, но больше делиться не собиралась. «Мне силы нужнее», — думала она, активно уплетая всё до последней крошки. Биетит захныкала, но всё-таки схватила подачку и отправила её в рот. Она отползла обратно к сену и словно обиженный ребёнок уставилась на Хаару.

— Ты не должна так со мной поступать. Я законная жена сира Гверна... Я всё ещё его жена, а не ты!

— Так вот в чём дело, — Хаара опустошила

тарелку и повернулась к говорившей лицом. — Ты боишься, что снова родишь девочку, и Гверн избавится от тебя, как от бесполезной вещи. Для этого он и купил меня... я моложе и ещё могу рожать сыновей.

— Заткнись! — вспылила Биетит. — Я рожу сына! Ты никогда не сможешь удовлетворять потребности господина так же, как я! Ты ничего не знаешь!

— Ты права, — согласилась Хаара, — я ничего не знаю и не собираюсь удовлетворять чьих-то потребностей. На твоё место не претендую, но, если ещё раз посмеешь развязать против меня язык... я сломаю тебе шею.

Девушка наблюдала за тем, как вытянулось бледное лицо Биетит. Угроза была воспринята всерьёз. Хаара глотнула ледяной воды и снова обратилась к женщине.

— Этот мальчик — слуга?

— Нет. Он сын господина... от первой жены.

— Значит, у него был предмет обожания и до тебя, — Хаара иронично усмехнулась. — Теперь мальчик носит тарелки и убирает дерьмо. Так растят доблестных воинов? Мне всегда казалось, что в них воспитывают благородство, понятие чести. Ты знаешь, что это такое, Биетит? — женщина поджала губы, словно оскорбилась вопросом. — Теперь я вижу почти полную картину. Как ни скорбно признать, но один угол Ревердаса гаже другого. Помнишь ли ты, Биетит, иную жизнь? Как было при короле Иландаре? При Сарвэйхе? Мне казалось, что я помню, но я лишь видела свет через щель, не пытаясь отворить дверь до конца. Лучше поздно, чем никогда, правда?

— Ой... — женщина сморщилась, ухватившись за живот. — Он снова толкается... святой Геул, пусть это скорее прекратится. — Она улеглась на бок, не обращая внимания на речи Хаары, а та умолкла, отметив про себя, что находится не в самом бедственном положении.

***

Минули ещё сутки. Хаара почти пришла в себя, адекватно оценила ситуацию и приняла решение незамедлительно начать готовиться к худшему. Оно уже наступило, и позволять течению тащить себя через все углы адовы девушка не собиралась. Прежде всего, ей следовало вернуть себя в форму, а так как заняться в клетке было нечем, Хаара днями напролёт выполняла физические упражнения, поначалу превозмогая боль, а затем привыкнув к ней. С воображаемым мечом она отрабатывала приёмы, которые знала и которые успела запомнить из уроков Ридесара, поочередно сменяя то правую, то левую руку. Без оружия эффект был не тем, и всё-таки девушке было важно научиться правильно двигаться. Она разучивала шаги, выпады, повороты, постоянно отжималась, чтобы мышцы окрепли и не дали ей сразу же выронить клинок.

Два раза в день Ирвин приносил пресную еду. Хаара научилась слышать его шаги и вовремя прекращать тренировки, чтобы малец ничего не заподозрил. Биетит она заставляла молчать, и всё-таки побаивалась, что при сире Гверне его жена не побоится открыть рот. Однако прошла неделя, а мужчина так и не появился. Хаара ликовала, но бдительности не теряла. Ситуация в любой момент могла измениться, и ей хотелось успеть нанести удар до того, как это сделает враг.

Девушка внимательно наблюдала за его сыном. Мальчик был худощав и с виду не казался опытным бойцом, однако он был осторожным и всегда носил при себе короткий меч. Хаара сразу заметила его и решила, что было бы неплохо заполучить оружие.

Минуло ещё несколько дней, и девушка не изменяла тактике. Она не предпринимала никаких попыток сбежать, хотя и предполагала, что сможет одолеть двенадцатилетнего мальчика. Нужен был удобный случай, идеальный момент, в который бы она решилась незамедлительно действовать.

Вскоре Хааре стало казаться, что Гверн вот-вот вернётся и снова изнасилует её. Тогда надежда будет утрачена, а нужный случай упущен. Это чувство росло не только с каждым днём, но и с каждым часом. Она всё время прислушивалась к шагам за дверью и злилась, когда болезненные стоны Биетит мешали сосредоточиться. Спала она тоже чутко, но в последующие три дня мужчина так и не появился.