Half-Life 2
Шрифт:
– И как ты только до сих пор жив остаешься, блатная твоя душа? – усмехнулся Андрей из своей камеры, наблюдая, как суетятся охранники, устанавливая турели, – Тебя с твоим нравом давно бы в городе свои бы придушили.
– Закрой пасть, Андрей! Не было еще дураков, чтобы со мной связываться!
– Ха! – отозвался Вебер, жуя соломинку,- Вот только Альянс тебе не по зубам оказался! Всего-то украл три пайки из чьей-то квартиры, и тебя на такой мелочи и повязали!
– Ты Вебер у меня договоришься, – злобно скрипнул зубами Ларри, – Меня повязали не из-за пайки, а за то, что я никогда ни перед кем не прогибался, и прогибаться не собираюсь! Чертов ГО-шник надолго запомнит, как я ему рыло начистил!
– Ага, – еще шире улыбнулся Вебер, – И ты теперь долго не
– Ну везет тебе, Вебер, что ты не в моей камере, а то я мигом бы тебя порешил, и глазом не моргнул бы!
– Эй вы там, заткнитесь, достали уже! – крикнул им из своей камеры Андрей, – Копы снаружи суетятся, словно черви в дерьме, еще вы тут лаяться задумали! Вы лучше о своих задницах подумайте! Сейчас нам всем несладко будет!
– Ты это о чем? – подозрительно спросил Ларри, прильнув к решетке.
– А вы головами своими сами подумайте! Периметр отключен, теперь нам всем крышка. Если сюда придут муравьиные львы, нас тут всех положат, не побрезгуют. Им что охранника жрать, что нашего брата – один хрен.
– Черт возьми, – Вебер поднялся на ноги и беспокойно заходил по своей маленькой камере, – Ты это серьезно?
– Да куда уж серьезнее? Нам теперь и Доктор Фриман не поможет.
– По мне, лучше сдохнуть от лап этих тварей, чем от рук прихвостней Брина! – злобно усмехнулся Ларри.
– Эй вы там, – крикнул вдруг проходящий мимо надзиратель этого сектора, – Заткните глотки! Ну-ка ты, американец, повтори что ты там сказал про Консула? Ты что, рожа американская?! На допрос ко мне захотел? Я тебе это мигом устрою!
– Какие уж теперь допросы, – по-русски пробормотал Андрей, нагло усмехнувшись, – Ты, начальник, лучше свою шкуру спасай.
– А ты, с-собака, – тоже по-русски обратился к нему надзиратель, – Придержи язык! Хоть мы и земляки, я тебе тоже спуску не дам.
Надзиратель, мельком проследив, что охранники правильно устанавливают турели, отошел чуть дальше, чтобы его видели все заключенные из своих камер, и громко сказал по-английски, который тут все понимали:
– Все разговоры прекратить! Возникла всего лишь внештатная экстремальная ситуация, а вы уже глотки разинули! Что, забыли, где находитесь?! Забыли, кто вы?
– Да нам теперь один хрен, начальник! Все мы тут смертники.
– А тебе, Ларри, если так хочется смерти, я могу тебе помочь! Вот только не жди, что она будет быстрой и безболезненной! Всем заткнуться! А вами, – надзиратель посмотрел на Ларри и Андрея, – Я займусь, когда все это поуспокоится.
И он, не оборачиваясь, тяжело гремя ботинками, ушел в дальний конец коридора.
Хотя все тут действительно были смертниками, все же резкая речь надзирателя их немного утихомирила. Каждый из этих заключенных попал сюда за одно и то же преступление – преступление против Альянса. Ларри избил ГО-шника, толкнувшего его. Вебер баллончиком написал на стене нелицеприятный эпитет к имени Консула. Норман просто и банально потерял документы, и был арестован как незаконный поселенец и шпион повстанцев. Андрей был в числе других пойман на тайной сходке готовящихся вступить в одну их повстанческих группировок. Сходку накрыл отряд солдат под командованием человека, которого когда-то, очень давно, звали Станиславом Корнеенко. И он, вместе с Андреем, отправился в Нова Проспект. Андрей – в качестве заключенного-смертника, а Станислав – с повышением, назначенный по злой иронии судьбы надзирателем сектора А4, в котором и сидел Андрей. Но тем самым омерзительным, что терзало душу Андрея всякий раз когда он глядел на надзирателя, было то что они с ним еще тогда, в старом мире, были знакомы. Дружили. Андрей, снова вспомнив об этом, поморщился и презрительно сплюнул. Тогда в Альянс шли многие, просто из растерянности и страха за будущее, но именно от Стаса он такого не ожидал. Встретившись с ним тут, Андрей перестал бояться смерти. Он перестал бояться мига, когда за ним приедет холодная стальная капсула и доставит его в Цитадель, на переработку в сталкера. Он жил и дышал лишь маленькой надеждой, что
Вдруг пол затрясся еще сильнее. Охранники, уже успевшие успокоиться, заметно всполошились. Начали подскакивать и заключенные в своих камерах. Трясло все сильнее.
– Они уже на подходе! – крикнул кто-то из охранников, – Приготовиться! Включи…
Но резкий грохот не дал ему договорить. Пол хлестко тряхнуло и прямо за спиной у одного из заключенных стена взорвалась изнутри снопом камней, кирпичей и раскрошенного бетона. Несчастного заключенного поток камней ударил об решетку и он, оставив на прутьях кровавое пятно, осел на пол. Из огромной дыры в стене хлынули огромные насекомые.
– Проникновение!!!!
Мощным ударом муравьиный лев выбил решетку, которая, отлетев вперед, прибила одного из охранников – и орда страшных тварей хлынула вглубь коридора А4. Насекомые с остервенением кидались на охваченных ужасом охранников и рвали их в кровавые клочья, тут же поедая. Заключенные, забившиеся в самые дальние угля своих камер с ужасом наблюдали за адским побоищем, кипевшем за из решетками. Крики боли и ужаса, беспорядочный автоматный огонь, треск очередей турелей, шипение огромных насекомых – все это слилось в ужасающую какофонию.
– Вашу мать, да выпустите же нас! – орали несколько заключенных, колотя в решетки,- Нас тут всех положат!
Но таких безумцев было мало – сейчас почти все боялись даже пошевелиться – и затравленно наблюдали за резней, царящей в коридоре. Андрей метал взгляд, как сумасшедший – ему не верилось, что все кончится именно так… Нет, не может быть, что у такого совершенного форта, как Нова Проспект, не будет достаточно средств, чтобы противостоять обыкновенным жукам! Неужели все так и закончится?…
Муравьиные львы раскидывали охранников, словно тряпичных кукол. И вдруг одно из тел тяжело грохнулось об решетку Андрея. Тело тут же сползло на пол и осталось лежать недвижно. Цепкий взгляд заключенного скользнул по нашивке на рукаве убитого охранника. Это же ответственный за их блок! Андрей, не задумываясь ни о последствиях, ни о риске, с трудом просунул руку между прутьями решетки и осторожно пошарил ею по поясу охранника. Кажется есть… Лицо Андрея исказил злорадный оскал. Он сжал в руке магнитную карту. Вот он. Ключ. И Андрей, осторожно озираясь, провел картой по магнитному полю замка его камеры. Замок тихо пискнул, и дверь бесшумно открылась. Андрей судорожно оглядел коридор, залитый кровью. Муравьиные львы ели. Заключенный, прикрыв дверь, снова забился в угол своей камеры и стал ждать. Минут двадцать в коридоре было слышно лишь чавканье муравьиных львов и шумное дыхание едва живых от страха заключенных. А потом насекомые, оглядевшись, начали покидать коридор. Один за другим, они с тихим шипением покидали сектор А4 через ту же дыру в стене, откуда они и пришли. Из звал запах новой пищи.