Half-Life 2

Дмитриев Сергей

Одна из девушек, скользнув озорным взглядом по Триггеру, улыбнулась:

– Согласна.

Триггер ликовал. Наконец-то он пойдет в первый рейд! Да еще и с такой симпатичной напарницей. Сегодня ночью…

…Гордон, вздрогнув, выпустил охранника и резким наработанным движением вскинул автомат на голос. В дверях охранной комнаты стоял заключенный. Ствол его автомата смотрел Фриману прямо в лицо. Сзади него Гордон разглядел еще одного заключенного, сжимавшего гранату. Оба заключенных, совсем не ожидавших от Фримана

такой прыти, немного растерялись, когда и он наставил на них автомат. Но вооруженный и, похоже, главный в этой компании, заключенный не растерялся и еще тверже сжал автомат. Фриман буравил его взглядом. Обе стороны упрямо молчали. Через несколько секунд автомат заключенного дрогнул и начал медленно опускаться.

– Я Гордон Фриман, – холодно сказал Гордон, заметив это.

И, тоже опустив ствол, встал. Заключенные тихо переглянулись, с недоверием глядя на ученого.

– Что-то слабо верится, – процедил Андрей.

– Ты напрасно паникуешь, – проговорил Гордон, глядя ему прямо в глаза, – Ты прекрасно знаешь, кто я.

"Не может быть… Неужели это тот самый Гордон Фриман? – пронеслось в голове Андрея, – Но как? Он же погиб… Погиб в "Черной Мезе"…"

Андрей напряженно молчал, пристально разглядывая лицо, которое он когда-то давно видел на засаленных фотографиях. Вебер за его спиной приблизился к нему чуть ближе и что-то шепнул. Они оба снова посмотрели на Гордона.

– Ну допустим я поверил, – жестко сказал Андрей, – И что дальше?

– Ты все еще хочешь убить меня?

– Чего ты добиваешься, Доктор Фриман? – взгляд Андрея загорелся, – Я не выстрелил, вот и радуйся.

Вебер укоризненно толкнул его в бок.

– Узнав меня, ты бы и не смог выстрелить, – усмехнулся Гордон, – Вы кто такие, откуда?

– Заключенные из блока А4, – более почтительнее ответил Вебер, – Мы все оттуда сбежали, когда это началось… Доктор Фриман, помоги нам, очень тебя прошу! Ты ведь за этим сюда пришел?

Сказать "нет" Фриман не смог. Поэтому просто переменил тему.

– Так вы из блока А4? Я был там… Что там произошло? Там было море крови, тела…

– А то ты не знаешь, Фриман, – усмехнулся Андрей, – Кто же, как не ты, отключил защитный периметр?

Фриман, глянув на него, вздохнул. Ну вот, они теперь уже винят его… Сложный все-таки народ – заключенные. Винят всех и вся. И даже не думают, что только отключению периметра они обязаны своей свободой. Хотя "свобода" – это сильно сказано. Вряд ли на Земле еще живо это понятие.

– Ладно, расслабься, док, – сказал Андрей, проходя в комнату и рассматривая убитых охранников, – Сейчас поздно об этом рассуждать. Я знаю… мы все знаем тебя еще с ранних лет.

– Большинство этих слухов сильно преувеличено, – позволил себе улыбнуться Гордон.

– Знаю. Но, тем не менее, они не лишены основы. Я знаю, кто ты, и поэтому буду говорить начистоту… Только благодаря случайности мы сумели выбраться из камер. Мы с Вебером направляемся в пункт связи.

– А зачем? – в лоб спросил Гордон.

Такая откровенность

показалась ему подозрительной.

– Известно зачем, – вставил Вебер, – Мы все тут политзаключенные. Мы с Андреем хотим пробиться в узел связи, чтобы связаться с Сопротивлением.

– Неужели? – картинно удивился Гордон, – А почему вы не бежите? Ведь сейчас уйти – дело плевое. На волю, в город.

– Не язви, доктор, – сказал Андрей, нагибаясь над трупом охранника, – Ты сам знаешь, что воли нет нигде, ни здесь, ни там. Воля есть только там, где нет Альянса. Мы хотим разыскать членов Сопротивления и присоединиться к ним.

– Но почему таким странным способом? – продолжал допытываться Фриман.

– В Сопротивление не так легко попасть, как кажется, – сказал Вебер, – Только если мы свяжемся с ними по рации, они поверят, что мы не шпионы Альянса.

Фриман, нахмурившись, задумался. Все вроде бы логично. Но…

– А вы не думали, – спросил их Фриман, – Что повстанцы смогут запеленговать сигнал? И, если поймут, что сигнал идет из Нова Проспект, подумают, что это подстава. А вдруг вы – переодетые охранники?

Началось тяжелое молчание. Вебер, задумавшись, оперся на стену, и с каждым мигом его взгляд становился все тревожнее. Андрей, сев над трупом охранника, приподнял его куру. Нашивки надзирателя. Заключенный напрягся. Но внешне оставался совершенно спокоен.

– Черт, а ведь ты прав, Фриман, – сказал он, – Не подумали мы как-то об этом.

– Вот то-то и оно.

Андрей осторожно снял с трупа плохо закрепленную маску респиратора. Опять не Стас…

– Н-да, похоже, теперь нам точно крышка, – вздохнул Вебер, – Как были смертниками, так и остались… Куда же теперь податься? Все концы обрублены…

– Доктор Фриман, ты сам убил его? – спросил Андрей, указывая на труп.

– Да, – кивнул Гордон, – И двух этих тоже. Хотел взять языка, я тут совсем с пути сбился. Но умер он… Не рассчитал я ранения.

– Молодец, – усмехнулся Андрей.

Ему почему-то было приятно видеть трупы охранников, а в особенности – надзирателей. Может быть тут был личный мотив, а может быть дело было просто в том, что он лишь заключенный. И ждал от этих тварей только смерти. А теперь все встало вверх ногами. Он сам несет им смерть. Как в самых смелых мечтах… Как повстанец. Он ведь и мечтал истреблять слуг Альянса, когда шел на сходку волонтеров Сопротивления. Мечты сбывались. Вот только не так, как он того хотел.

– А зачем тебе язык был нужен? – спросил он, – Да еще и из высшего состава. Что же ты тут ищешь?

– Я ищу железнодорожную станцию, – опомнился Гордон, – Может быть, вы мне подскажете, где она тут? Мне это нужно очень срочно, речь идет о жизни и смерти дорогих мне людей.

– Стойте! – вдруг вышел из раздумий Вебер, – О чем это вы вообще?! Нам сейчас надо понять, что тут происходит и как нам отсюда выбраться… Вот ты, Доктор Фриман, говоришь, что нас примут за членов Альянса, если мы с ними свяжемся отсюда. Ты не прав.