Halo: Падение Предела
Шрифт:
— Говорите, Мастер-Шеф, — произнёс тот же трескучий голос. — Мне лично очень хотелось бы наконец услышать мнение человека, видевшего всё своими глазами. Это будет приятная перемена.
В тени послышался шорох бумаг, и снова воцарилась тишина.
— Что ж, сэр... Мне лично кажется, что шакал просто оказался на пути огромного существа. Никто не пытался отодвинуть его в сторону, и цепочка следов идёт ровно. Гигант просто наступил на меньшего чужака.
— Возможно, это свидетельство кастовой иерархии? — пробормотал старик.
— Давайте
Голограмма снова переменилась. Теперь Мастер-Шеф увидел перед собой камень, который они вынесли из музея.
— Этот минерал, — произнесла офицер, — представляет собой обычный кусок гранита вулканического происхождения, но содержит повышенное количество окислов алюминия, а конкретно — рубинов. Это совпадает с минеральными породами, полученными из квадрата 30—24. Мастер-Шеф, — обратилась она к спартанцу, — вы вынули этот камень... — она помедлила, — из оптического сканера. Я права?
— Так точно, мэм. Чужаки уложили этот образец в красную металлическую коробку, где его обследовали лучи видимого спектра.
— И к этому сканеру был подключён импульсный инфракрасный лазерный передатчик? — спросила женщина. — Вы в этом уверены?
— Абсолютно, мэм. Мои тепловизоры уловили след излучения, когда луч коснулся облака пыли.
— Образец камня имеет очертания, отдалённо напоминающие пирамиду. Включения в вулканическую матрицу довольно необычны, если учесть, что мы обнаруживаем все возможные кристаллические структуры корунда: бипирамидальную, призматическую, листовую и ромбоэдрическую. Проверив образец при помощи нейтронных сканеров, мы смогли получить следующий узор.
И вновь в воздухе появились последовательности квадратиков, треугольников, штрихов и точек — те самые символы, что напомнили Джону об ацтекских письменах.
Дежа когда-то рассказывала спартанцам об ацтеках и о том, как Кортес, благодаря стратегии и технологиям, уничтожил целую расу практически под корень. Неужели теперь то же самое происходило между ковенантами и людьми?
— И что, — вторгся первый мужской голос, — значили эти игры с тактическим ядерным устройством «Опустошитель»? Вы хоть понимаете, что полностью уничтожили любые дополнительные улики того, чем на самом деле ковенанты занимались в Кот-д'Азюре? Вы понимаете, какие возможности были упущены, солдат?
— Я получил чёткий приказ, сэр, — даже не задумываясь, ответил Мастер-Шеф. — Он исходил напрямую от Третьего особого отдела.
— Третий отдел, — пробормотала женщина — Это ДВКР... Я так и знала!
В темноте раздался смешок пожилого мужчины. Затем на секунду показался кончик раскуриваемой сигары.
— Итак, Мастер-Шеф, вы намекаете, — произнёс старик, — на то, что все эти «улики», как выразились мои коллеги, были уничтожены в результате их собственных приказов?
Удобного ответа на этот вопрос не существовало. Что бы Джон сейчас ни сказал, он обязательно оскорбил бы кого-нибудь из присутствующих.
—
— Боже... — прошептал первый мужчина. — Ну чего ещё вы ожидали от этих тупоголовых игрушечных солдатиков доктора Халси?
— Уймитесь, полковник! — рявкнул старик. — Этот человек заслужил право на уважение — даже от вас. — Затем он продолжил уже мягче: — Благодарю вас, Мастер-Шеф. Думаю, на сегодня всё. Возможно, нам придётся вызвать вас снова, но пока вы свободны. Прошу запомнить, что вся информация, услышанная вами во время этого разговора, секретна.
— Слушаюсь, сэр!
Джон отсалютовал, крутанулся на пятках и строевым шагом направился к выходу.
Двойные двери распахнулись, а после захлопнулись сразу за его спиной. Он вздохнул. Его посетило такое чувство, словно он оставил поле битвы. Сто семнадцатый напомнил себе, что последние шаги часто оказываются самыми опасными.
— Надеюсь, они хорошо с тобой обращались. Или хотя бы уважительно.
В мягком кресле сидела доктор Халси. Сегодня на ней было длинное светло-серое платье в тон её волос. Женщина поднялась, взяла Джона за руку и чуть сжала её.
Спартанец вытянулся по стойке «смирно».
— Рад видеть вас снова, мэм.
— Как поживаешь, Мастер-Шеф? — спросила доктор. Она выразительно посмотрела на его ладонь, прижатую к виску. Джон медленно опустил руку.
Халси улыбнулась. В отличие от всех остальных, кто, приветствуя Мастер-Шефа, начинал разглядывать форму, медали, ленты или герб спартанцев, доктор смотрела ему прямо в глаза, и не салютовала. Джон не привык к такому отношению.
— Всё хорошо, мэм, — сказал он. — Мы выиграли битву за сигму Октана. Приятно одержать настоящую победу.
— И в самом деле, приятно. — Она помедлила, оглядываясь. — А как насчёт того, чтобы поучаствовать в ещё одном победоносном сражении? — Доктор перешла на шёпот. — В величайшем нашем триумфе?
— Конечно, мэм, — без промедления ответил Джон.
— Ловлю тебя на слове, Мастер-Шеф. Скоро мы встретимся снова. — Халси повернулась к охраннику, ожидавшему у входа. — Откройте эти чёртовы двери, солдат. Пора заканчивать.
— Слушаюсь, мэм, — ответил дежурный. Двери распахнулись.
— Мастер-Шеф, скоро я позову и тебя, и остальных спартанцев, — произнесла напоследок доктор Халси.
Затем она вошла в тёмное помещение, и двери закрылись за её спиной.
Джон больше не вспоминал о вопросах комиссии и загадочной фразе Кейза о «не победе». Если у Хатси появилось какое-то поручение для спартанцев, это было прекрасно. Доктор научила его всему: понятиям долга, славы, предназначения стоять на страже человечества.
Теперь он надеялся, что она сможет подсказать ему, как победить в войне.
Часть IV - «МЬОЛЬНИР»