Хамелеон 2
Шрифт:
— Тогда я, боюсь, не понимаю, к чему вы клоните, — совсем растерялся авиатор, не находя иных логических связей в словах «камарада команданте».
— Вы, кстати, успели прочитать те две книги, что я оставил вам в свою прошлую командировку? — в который уже раз совершенно неожиданно сменив тему беседы, поинтересовался Александр у потихоньку эмоционально раскачиваемого им пилота. Все же прежде чем переходить к основной теме беседы, следовало ввести собеседника в некоторый раздрай, чтобы снизить его возможности в плане критического мышления и тем самым получить больше шансов на внедрение в сознание своих мыслей. — Успели, значит. Это хорошо! — совершенно верно интерпретировал он кивок головы шедшего рядом мужчины. — И как вам товарищ Бендер? Тот еще прохвост, не так ли? — Что «Золотой телёнок», что «Двенадцать стульев», являлись именно теми произведениями, кои могли настроить прочитавшего их человека на нужный краскому лад, естественно, при должном подходе
— Вы желаете эмигрировать в Бразилию? В Рио-де-Жанейро? — озвучил Михаил Андреевич то, что ему пришло на ум в первую очередь.
— Точно нет! — даже слегка отшатнулся от того Александр. — Там сейчас бедные, словно церковные мыши, власти, дабы отвести взгляды народа от собственных просчетов в управлении государством, начинают активно играть на националистических настроениях общества, обвиняя в бедах всех, кроме себя, отчего иностранцу в этой стране в ближайшие годы лучше не появляться. Я имел в виду иную мечту великого комбинатора. Пусть мне не ведомы четыре сотни сравнительно честных способов отъема денег у населения. И, наверное, я даже не жалею от этом. Ведь я другой. Я не прохвост и не проходимец. Я инженер! Но точно так же, как он, я тоже точно знаю, чего хочу и где это возможно достать. Так вот, дон Мигель. Как вы смотрите на то, чтобы помочь мне в одном не сильно честном и несколько рисковом деле, но при этом самому получить свой миллион. Причем заметьте! Отнюдь не рублей и даже не песет. Долларов США! Я предлагаю вам один миллион долларов США и помощь в вывозе членов вашей семьи из СССР, коли они того захотят, — обозначил свою страховку Геркан, поскольку за столь огромные деньги его вполне себе могли где-нибудь по-тихому прикопать. А вот играя на сыновних чувствах, виделось возможным найти точки соприкосновения для относительно честного взаимодействия.
— Вы не шутите? — жадно сглотнув и облизав мигом пересохшие губы, несколько не веряще прошептал в ответ авиатор. — Это же безумно огромные деньги! Где столько вообще можно взять! Ведь все состоятельные испанцы уже давно покинули страну, перебравшись, кто во Францию, кто в Португалию.
— Вы хотите получить один миллион долларов? — отделяя интонацией каждое слово, вновь поинтересовался Александр, не спеша раскрывать тайны источника подобных богатств.
— Чёрт побери, да! Прости меня грешного, Господи! — тут же троекратно перекрестился не сумевший справиться с подобным искушением простой русский эмигрант, который за почти 15 лет службы смог подняться лишь до звания аналогичного капитану в сухопутных частях. А быть капитаном в 46 лет означало лишь одно — отсутствие каких-либо перспектив. Не смотря ни на что, он не смог стать в Испании своим. Точно так же, как многие миллионы остальных граждан павшей Российской империи, не смогли стать своими во всех прочих странах. За редким исключением, конечно. Ведь именно исключения подтверждают правило.
— Вы готовы для этого немного рискнуть, а после держать язык за зубами и делать вид, будто ничего не случилось? У вас, простите, тормоза не сорвет от осознания получения в свои руки подобного куша? — продолжал допытываться Геркан. — Всё же, если у нас с вами имеется желание вывезти свои семьи из Советского Союза, мы оба должны будем продолжать служить на своих местах, пока меня не отзовут обратно, где я уже смогу начать подготовку к отъезду, так сказать, с той стороны. Тогда как вам потребуется озаботиться тем же самым, но с внешней стороны советской границы.
— Я не азартный человек, если вы об этом. И уже давно не тот молодой сорвиголова, каким был в молодости. Вместе с сединой в волосах, появилось и должное разумение в голове. Так что, как вы изволили выразиться, тормоза у меня не сорвет, — поспешил Михаил Андреевич заверить танкиста в своей полной адекватности и сдержанности. — Понимаю, что в подобной ситуации мы оба, либо получим всё, либо пропадем. Иного не дано. Ведь убыть сейчас из Испании даже мне будет очень непросто. Те же французы мигом арестуют и отправят в лагерь, стоит им только меня опознать как беглого испанского офицера. Да и помню я, как остался ни с чем Остап Ибрагимович Бендер именно при переходе через границу. Очень уж правильные вы мне тогда подсунули книги, дон Алехандро. Тут без лишних пояснений приходит понимание, что мало заполучить такие деньги в свои руки, их еще необходимо сохранить и донести хоть до какого-нибудь надежного банка. Потому бросаться с головой во все тяжкие уж точно не стану.
— Хочется в это верить, — остановившись и повернувшись всем телом к морскому летчику, максимально серьезно произнес Александр. — Точно так же, как мне хочется верить в то, что вы всё же освоили управление нашими советскими тяжелыми грузовиками. Не просто же так я вас гонял в качестве водителя-испытателя по окончании технического осмотра каждого из них. Ведь именно на этих машинах уже совсем скоро будут без всякой охраны перевозить ящики с золотом. И именно эти машины нам с вами надлежит угнать, чтобы навсегда изменить жизнь. Как
[1] Команданте — воинское звание в испаноязычных странах аналогичное майору.
Глава 17
Два благородных дона
— Вы всё помните, дон Мигель? — обращаясь к скрывающемуся буквально в паре шагов от него сообщнику, подал голос Александр, засевший за стволом одного из прилежащих вплотную к дороге деревьев, что как-то умудрились вырасти на каменистой почве. Именно тут относительно ровный участок горного серпантина делал поворот даже не на 90, а на все 110 градусов, отчего водителям тяжелых грузовиков с весьма тугим рулевым управлением, лишенным каких-либо усилителей, приходилось снижать скорость до минимально возможной и чуть ли не вовсе останавливаться. В противном случае они рисковали, не вписавшись в поворот, въехать в те самые деревья, за которыми скрывались «два благородных дона», или же вовсе слететь вниз с пусть пологого, но протяженного склона. — Сначала вдвоем заскакиваем в кабину последнего, двадцатого по счету, грузовика и вяжем его водителя. Вы слева, я справа. А после нагоняем предпоследний, где осуществляем то же самое. После чего я возвращаюсь к первому грузовику, и мы потихоньку трогаемся вперед, дабы нагнать колонну. При этом не суетимся, ругаемся только по-испански, мгновенно выключаем свет фар захваченных машин и ни в коем случае не стреляем. Ведь если поднимем шум, не видать нам золота, как своих ушей.
— Вы это повторяете уже в двадцатый раз, дон Алехандро. Всё я помню, — уже несколько устало отозвался со своего места Крыгин. Впрочем, обижаться на подельника он даже не думал, ибо прекрасно понимал, сколь много сил пришлось тому приложить, чтобы организовать столь наглый и при этом продуманный налет.
По причине того, что железнодорожного сообщения между Картахеной и Лос-Алькасарес не существовало, доставку прибывших в порт истребителей, бомбардировщиков, запчастей к ним, бомб и, естественно, горюче-смазочных материалов осуществляли на грузовиках. Перевозили всё это добро, и днем, и ночью, свыше сотни набранных откуда только оказалось возможным грузовых машин, поскольку хоть как-то охраняемая часть порта не могла похвастать огромными размерами и складскими мощностями, способными уместить в себя всё, что уже доставили из СССР. Не говоря уже о тех грузах, которые почти ежедневно привозили всё новые советские суда. А тут вдобавок авиация мятежников принялась совершать налеты на портовые склады, явно имея своей целью уничтожить доставленные грузы в местах их максимальной концентрации, пока те не оказались вывезены в иные города.
Естественно, помогали своим коллегам авиаторам в вывозе их ценного добра и танкисты, предоставляя тем часть своих тяжелых грузовиков. Вот именно под перевозку очередной партии авиабомб Александр и собирался замаскировать доставку золота на аэродром Бургете в Лос-Алькасаресе, для чего даже выправил все необходимые документы, благо бюрократический бардак стоял страшный и озаботиться получением необходимых «бумажек» оказалось для Геркана проще простого. В Советском Союзе у него вряд ли вышло осуществить что-то подобное столь же легко. Но здесь, в Испании, прибывшие грузы становились имуществом принимающей стороны и отвечали за их дальнейшую транспортировку уже сами испанцы, тогда как советские «добровольцы» лишь помогали им по мере сил и возможностей. Учитывая же откровенное нежелание испанских офицеров, что авиации, что флота, заниматься вопросами перевозок, те сваливали всю работу на младший командный состав — то есть старшин и сержантов, которым самим было глубоко наплевать на всякие там номерные бланки и секретность. Хорошо хоть выдавали водителям некий аналог путевого листа с вписанными от руки данными о перевозимом грузе, да вели учет отгруженного из порта имущества. Иначе уровень воровства принял бы вовсе катастрофические масштабы. А так пока что по мелочи «исчезали» мука, масло, бензин и вообще всё, что виделось возможным быстро реализовать на руки гражданскому населению.
Ведь где-где, а на активно обживаемом советскими летчиками аэродроме похищенное золото могли начать искать в последнюю очередь. Особенно если впоследствии оставленный ложный след должен были направить поиски в совершенно иную сторону, для чего, правда, требовалось пожертвовать небольшой частью груза.
Оба «заговорщика», кстати, и сейчас добирались до Картахены не напрямую из Арчены, а прибыли в кузове разгрузившегося и отправившегося в обратный путь из Лос-Алькасареса грузовика, куда в свою очередь приехали на полагающемся Геркану в силу занимаемой им должности легковом автомобиле — Фиате местной сборки. Естественно, прибыли, имея на то вескую причину — хитрый танкист, наконец, удовлетворил уже который день игнорируемое требование авиаторов и «отдал» тем русскоязычного испанского пилота. У местных механиков кое-что не ладилось со сборкой советских истребителей И-15, отчего и потребовался столь уникальный специалист-переводчик знакомый с авиационной тематикой.