хамелеон
Шрифт:
Вскоре Майкрофт вытащил Гарри обратно в коридор. Двадцать минут, отведенные на исполнение миссии, истекли, и лишь присутствие духовного хранителя Джона вселяло в Шерлока надежду на то, что еще не все потеряно. Он спустился вслед за Шерлоком по лестнице, а теперь невесомо прицепился к его ботинку. Ящерица посмотрела на него с вожделением, и тому показалось, что он может различить нетерпение в ее выпученных глазах. «Я сейчас приду! — мысленно заверил он ее. — Я же не по своей вине тут сижу!»
Ну же… Ну же! Вот! Наконец-то! С тихим звуком двери лифта закрылись за Майкрофтом. Ему бы следовало немного выждать, пока Страж в
Времени не оставалось. Шерлок открыл дверь и вышел в устланный коврами короткий коридор, ведущий в комнаты для заключения связи.
Что-то важное не давало ему покоя, но из-за волнения и отчаянного нетерпения он не смог на этом сосредоточиться. «Что бы там ни было, разберусь с ним позже».
По крайней мере, непредвиденное появление Гарри хоть в чем-то поспособствовало его плану: ни у кого не возникнет вопросов по поводу его следующих действий. Шерлок достал телефон и запустил хакерскую программу, которую он установил на сервере Тауэра утром. Спустя секунду в номере заработала вытяжка. Шерлок почувствовал легкое дуновение сквозняка, когда заработала автоматизированная система кондиционирования: ее огромные вентиляторы высасывали насыщенный феромонами воздух через мощные фильтры, и, очищенный и смешанный с нейтрализатором запаха и свежим воздухом с улицы, гнали его обратно в апартаменты.
Согласно схеме расположения комнат, вентиляционные отверстия находились рядом с дверью. Это давало возможность достаточно долго оставаться с подветренной стороны от Стража в номере, чтобы не выдать свое присутствие слишком рано. Если повезет, он не учует Шерлока до тех пор, пока не будет уже слишком поздно. Звуки также буду приглушены, отчасти потому, что ковры с густым ворсом были призваны действовать успокаивающе на рассерженных Стражей, и отчасти потому, что огромные лопасти вентиляторов производили широкий диапазон шума.
Но, по большей части, Шерлок рассчитывал на фактор внезапности и на пистолет с транквилизатором. Шерлок извлек оружие из черной сумки и убедился, что одноразовая ампула с дозой заряжена и готова, после чего сунул его в глубокий карман куртки.
Шерлок остановился и сделал глубокий вдох. Он оказался в центре потрясающе захватывающей игры. Люди годами будут обсуждать его выходку. Ох, Майкрофту это придется не по вкусу. В особенности его следующий ход.
Шерлок вытащил тонкую латексную перчатку из внешнего кармана и осторожно натянул ее на правую руку. На кончике пальца имелась целлюлозная подушечка с черным отпечатком пальца. Точнее, с отпечатком пальца Майкрофта. Шерлоку оставалось только гадать, как Майкрофту удалось отстоять право на полную свободу действий в Тауэре. Пока еще не нашлось такого замка, который не открыл бы отпечаток брата. У него имелся доступ ко всему, начиная от тактического вооружения, где он одолжил троллей** и пистолет с транквилизатором, и вплоть до номера Джона.
Шерлок усмехнулся и приложил заимствованный отпечаток пальца к оптическому считывателю, неуязвимость которого была явно преувеличена. На маленьком экране высветилось «Доступ разрешен», и вслед
Шерлок схватил транквилизатор и отпихнул сумку в сторону. Он легко толкнул дверь, петли которой были хорошо смазаны, но все же негромко скрипнули, заставив Шерлока поморщиться от звука. Страж в номере был бдителен и смог бы уловить легкий скрип даже сквозь протесты Джона и гул вентиляторов, выступавших в роли генератора белого шума. У него была только одна ампула, одна попытка.
Набрав в грудь воздуха, Шерлок зашел внутрь. Как принято говорить в Голливуде: шоу начинается.
Джон пытался вырваться из кожаных ремней, изо всех сил дергая запястьями, но, как бы он ни старался, все усилия были тщетны. К его неудовольствию, мягкая внутренняя обивка наручников не оставляла на коже синяков и ран, всего лишь удерживая его руки, из-за чего предстоящее казалось неизбежным. И все же он не бросал попыток высвободиться, потому что видел росомаху, подступающую к кровати и скалящую на него свои зубы.
— Отпустите меня! — потребовал он. — Отпустите меня, отпустите, отпустите!
Моран попробовал приблизиться к нему, но безуспешно. Джон лягнул его связанными ногами, и тот с настороженным и неуверенным видом снова попятился к двери. Джон знал, что Морана заставил отступить не пинок, а скорее резкая эмоциональная пощечина, которой он сопроводил удар. Но это было лишь временным решением проблемы. Сочетание физических и эмпатических атак лишь вымотает его. Джон чувствовал, как голова уже начинает болеть от перенапряжения, а внутри зарождаются ужас и отчаяние.
Стоит ему поддаться страху и впасть в панику — и он пропал.
Потому что Моран не был единственным его противником. Слева от него, словно седой садовый гном, притаился Хоуп. Проводник сузил глаза и решительно стиснул зубы, недружелюбно глядя на Джона. Джон ощущал, как разум Хоупа, опасный, словно топь, надавил на его защитный барьер, пытаясь просочиться внутрь и вновь поглотить его.
Каждый раз, когда Джон отвлекался на Хоупа, Моран не упускал возможности подкрасться к нему, готовясь атаковать его физически. По мере того, как сокращалось расстояние между ними, Джон чувствовал мучительное напряжение, сковывающее его тело. Он отталкивал Морана при помощи дара и ног, и тут же ощущал, как в дело вновь вступает Хоуп. Даже Джон понимал, что его сопротивление слабеет, и ему не справиться с обоими.
— Завязывай с этим, приятель, — прорычал Моран, отступая в очередной раз. — Думаешь, я прыгаю от радости быть связанным с Проводником, которого от меня воротит? У меня не больше выбора, чем у тебя, но, как видишь, я не бьюсь в истерике. И знаешь, почему? Потому что там, за стенами Тауэра, террористы пытаются взорвать башни, и по-хорошему я бы должен сейчас их ловить. У меня есть работа, которую я призван выполнять, и именно для этого мне нужен ты. Поэтому давай покончим с этим, и точка.
— Прислушайся к нему, — сказал Хоуп. — Перестань бороться с собой, Джон. Ты готов заключить связь, я чувствую это даже через твой барьер. Твое тело знает, что ему нужно, в чем оно нуждалось годами. Помогать окружающим и защищать их заложено в твоих генах, противиться этому бесполезно. Точно так же и Страж не может игнорировать свою сущность. Что же удерживало тебя в Бартсе, как не потребность служить людям? Теперь тебя поймали, Джон. Смирись с этим.