хамелеон
Шрифт:
Антея раздражено нахмурилась.
— Не имею понятия. Как я уже сказала, они все зашифрованы. Они все отправлены одному адресату, но это обычный бесплатный аккаунт — я не могу проследить за такими письмами. Нужно спросить самого крота, точнее, саму.
— Что ж, каким бы ни был адрес, информацию совершенно точно получает Уилкс, — сказал Майкрофт. — Но неужели Гарри — наш крот?
Майкрофт задумался. На первый взгляд она подходила идеально: Гарри Уотсон была яркой, обидчивой бунтаркой, склонной нарушать те из правил, которые ей не нравились. В дополнение ко всему, ни для кого не было секретом, что
Но нет, все как-то не складывалось. Она едва появлялась в Тауэре, ей бы не хватило терпения участвовать в офисной войне. Да и она просто не могла знать о Петерсоне. И в любом случае, она была достаточно умна, чтобы не использовать собственное имя для треклятого почтового аккаунта.
— Нет, это не Гарри, — отмел эту идею Майкрофт. — У меня нет оснований полагать, что она может быть настолько хитра и настолько же бестолкова. Она сыграла бы роль козла отпущения, когда аккаунт обнаружили, приняла бы на себя огонь, пока настоящий крот не залег на дно. Кто-то, кто ненавидит Гарри, решил подставить ее. Кто-то с доступом к сотрудникам, которые создают почтовые аккаунты. Кто-то, кто знает Уилкса.
И тут он понял. Ну конечно же. Это было слишком, слишком очевидно! Картинка складывалась так ровно; Майкрофту стоило подумать об этом еще несколько лет назад, даже не имея на руках последней зацепки.
— Джефферсон Хоуп! О, Господи.
— Я так не думаю, — с сомнением ответила Антея. — Он совсем не подходит. С другой стороны, с Гарри они никогда не ладили.
— С того самого случая, когда она первый раз послала Хоупа к чертям, — рассеяно согласился Майкрофт, его разум все еще пытался оправиться от сокрушительной шокирующей мысли. Сначала Шерлок, с относительной легкостью схвативший Призрака, которого Майкрофт не мог поймать годами; теперь эта гигантская брешь в безопасности, о коей он имел лишь поверхностное представление. Но политические интриги были его сферой деятельности. Он должен был знать! Неужели Майкрофта подводили его способности? Черт возьми, что еще такого очевидного он мог пропустить?
Он почти не слышал, как ему ответила Антея:
— Кажется, она сказала «Если засунешь кроссовок поглубже себе в задницу, может, это освежит твою память». Это было просто изумительно…
Отбросив все сомнения, Майкрофт наконец вернулся к реальности.
— А, нет, это было позже. Их взаимная ненависть к тому моменту уже укрепилась. Она ругалась с Хоупом задолго до того, как ты пришла в Тауэр. Но ты права, от этой вспышки лучше не стало.
Он замер. А что, если дело было не в его умственных способностях? Куда более мрачная мысль закралась в разум Майкрофта и засела там.
— Что-то совсем не сходится, Антея, — сказал Майкрофт, потеряв всякое чувство юмора. — Пока ты мне не напомнила, я запамятовал про этот «кроссовок» и о деле Петерсона. Как я мог об этом забыть?
Улыбка Антеи померкла.
— Может, это не казалось тебе важным? Это все было так давно, — предположила она. В качестве ответа он послал ей свою неудовлетворенность, используя связь: для Майкрофта все имело значение.
— Но неужели эта вражда не показалась тебе странной? — продолжал Майкрофт. —
— Конечно, нравится! — ответила Антея, но посредством связи Майкрофт ощутил след сомнения. Антея начинала догадываться об истинном положении вещей.
— Конечно, — повторила она. — Он был моим наставником, когда я появилась здесь. Когда я была напугана и ничего не знала, он помог мне почувствовать себя… лучше. Счастливой. Желанной. И он познакомил нас с тобой. Разумеется, мне он нравится.
Беспокойство внутри их связи возросло, и лицо Антеи напряглось.
— И он пользовался этим, — она накрыла рот длинными пальцами. — О, Майкрофт, я круглая дура. Я доверяла ему.
— Не только ты, Антея. Я тоже верил ему. Он всеобщий любимец. Для сотен Стражей и Проводников, прошедших за эти годы через Тауэр, он как отец. Он до смешного популярен. Я не знаю в Тауэре никого, кроме Гарри Уотсон, кто не питал бы к нему теплых чувств. Время от времени он загружал меня работой, и с его самомнением у меня были проблемы, но я всегда считал его абсолютно честным и откровенным. Но что, если он использует свою эмпатию? Такое вообще возможно?
— Я не смогла бы, — ответила Антея. — С другой стороны, я не такой сильный эмпат. Но почему он не может воздействовать на Гарри?
— Ее брат ничем не лучше. Может быть, это просто отличительная особенность Уотсонов: упрямство вкупе с безрассудством и неприкрытым презрением к авторитетам Тауэра, — Майкрофт умолк, задумавшись обо всех доказательствах, что были у него перед глазами.
Результаты размышлений отзывались в голове ужасающей пульсацией. Если Хоуп был кротом, то каковы были его намерения? Насколько развились его силы? Какой план они разработали с Уилксом?
Так, ненадолго отвлечемся. Забудем о мелком шпионаже — и Уилкс, и Майкрофт одинаково шпионили друг за другом. С этим Майкрофт мог разобраться. Но если Хоуп злоупотреблял способностями Проводника, чтобы завоевать власть… то он занимался этим задолго до делишек с Уилксом. Он десятилетиями был популярен и всеми любим — еще до того, как в Тауэр пришел Майкрофт.
Даже если бы Майкрофт нашел сейчас решающее доказательство того, что Хоуп — крот, вряд ли бы это что-то изменило. Этот человек был неприкасаем. Никто бы не стерпел, если бы их любимого Свата наказали. Сам Майкрофт плохо себе это представлял.
Его охватила внезапная ярость. Это больше не было простой внутриполитической игрой. Речь шла о территории Майкрофта, захваченной и поставленной под угрозу, о подорванной репутации его умственных способностей. Все это заслуживало высшей меры возмездия.
— Тебе удалось прочитать письма? — спросил Майкрофт.
— Они зашифрованы, — терпеливо повторила Антея. — Во время всей этой беготни у меня не было даже десяти минут, чтобы начать.
— Но ты можешь взломать их. Нам нужно убедительное свидетельство его неправомерных действий, никак не меньше, иначе нам не поверят. Это нужно сделать прямо сейчас, — сказал Майкрофт. — Какая помощь тебе потребуется?.. Шифрование очень сложное?
—Майкрофт, остынь, — ответила Антея, умиротворяюще положив ладонь на его руку. — Все что нужно — это время, чтобы запустить программу.