хамелеон
Шрифт:
Возможно, то, что ее придавили к полу и вкололи транквилизатор, было и к лучшему. Ибо в противном случае она не обобралась бы проблем.
Она не услышала, но почуяла, как открылась дверь. Дыхание «немого» напоминало карри из баклажанов, смешанное с перечной мятой. Вот дерьмо. Она ощущала давление его голоса на своей коже, но услышать его было для нее невыполнимой задачей.
— Я тебя не слышу, — ответила она, стараясь не кричать. Проблема заключалась не в слухе «немого»: она чувствовала, как ее гортань вибрировала, а воздух выходит изо рта, но уши не воспринимали звуки. Она никак
Гарри втянула носом воздух, когда запах Проводника, витавший на заднем плане, усилился, став насыщенным и богатым. Она распахнула глаза, прижалась горячей щекой к холодноватому покрытию и узрела ангела.
Может, Бог все же не обделил Гарри своей любовью, потому что, бесспорно, перед ней стояла самая красивая, сексуальная Проводница во всем Тауэре — черт, да во всем свете. И именно она привела Гарри в чувство. Гарри еще никогда не находилась так близко рядом с ней. Каштановые волосы словно из рекламы шампуня, изящные черты лица, мягкие губы. Роскошные формы. Какая жалость, что она заключила связь с самой большой задницей (в буквальном и переносном смысле) в Тауэре.
Эй, милая, как насчет того, чтобы убить твоего Стража и сбежать вместе? Будет так здорово патрулировать вместе улицы. О, боже, надеюсь, я не произнесла этого вслух!
К счастью, похоже, этого не случилось, потому что вместо того, чтобы убежать к своему Стражу в поисках защиты, ангел положила прохладные руки на лицо Гарри, поглаживая ее виски, словно пытаясь стереть головную боль. Обоняние пришло в норму, звуки вернулись. Внезапно жизнь показалась тягчайшим и несправедливым испытанием.
— Ты снова с нами? — спросила Проводница ясным голосом, с малейшим намеком на снисходительный смешок.
— В порядке, — ответила Гарри, отодвигаясь от нее. Пусть ее гордость была изорвана в клочья, но она все еще не была до конца уничтожена, и в данный момент Гарри меньше всего хотелось, чтобы ей прямо в лицо тыкали тем, чего у нее никогда не было и, возможно, не будет. — Не наступи в мою рвоту, — запоздало предупредила она, когда Проводница попятилась в центр комнаты. Несколько густых зеленых капель желчи были всего в тридцати сантиметрах от правого мокасина Проводницы.
— Кстати, я Антея Холмс, — представилась Проводница, ее лицо все еще озаряла едва заметная покровительственная усмешка. — Мой Страж — Майкрофт…
— Да, я его знаю.
Как будто можно забыть парня, который ни разу не пригласил ее на охоту. Своим нынешним состоянием она больше была обязана Майкрофту, чем Хоупу. Этот ублюдок преследовал и терроризировал ее брата, а поймав его, отдал какому-то незнакомцу, которого Гарри совершенно точно бы не одобрила.
— Так ты намереваешься прочитать мне лекцию про чистоту разума? Или собираешься спросить, как давно мне известно, что мой брат — несносный Проводник.
— Ты не могла этого знать о своем брате, — Антею удивило предположение Гарри.
— Это почему?
— Потому что в ином случае ты бы заключила с ним связь, — ответила она таким тоном, будто
— Ничего не вышло, — сказала Гарри. — Наверное, ты считаешь, что я поступила глупо.
Антея склонила голову, что сигнализировало о том, что эта мысль приходила ей в голову.
— Думаю, ты была шокирована и искренне беспокоилась за своего брата.
Гарри нахмурилась.
— Почему ты так мила со мной? — «И что ты вообще здесь делаешь?» Свободными Стражами занимались три пожилых Проводника, чьи Стражи были слишком стары, чтобы участвовать в сражениях. Неужели у нее нет других хлопот?
— Я пришла, чтобы помочь тебе.
Это едва ли могло избавить ее от других Проводников, утомляющих ее своими лекциями и много чем еще. Черт, она пронеслась по городу словно сумасшедшая в одной ночной сорочке. Таким поступком она нарушила, по крайней мере, десяток правил кодекса поведения Тауэра. А потом еще и примчалась к номерам для бесед, напала на Стража во время заключения связи. Гарри была по уши в дерьме.
Но судя по запаху, Антея говорила правду. Похоже, она действительно хотела помочь. И, как ни странно, ее не отпугнули манеры Гарри… но почему?
— Я бы заключила с ним платоническую связь, — сказала Гарри, снова задумавшись о содеянном. — С Джоном.
— Я в этом уверена, — согласилась Антея. — Но это уже неактуально. Он заключил связь.
— Я догадалась, — вздохнула Гарри. Она вспомнила неуклюжего быка, швырнувшего ее на пол. Бедный Джон. Он был совсем не в его вкусе. Может, если ему повезет, Страж окажется натуралом, и разрешит Джону и дальше встречаться с медсестрами и флиртовать с женщинами, которые ему не нравились. Гарри бы поступила именно так. — Ну, рада за них.
— Ты работаешь с Хоупом? — ни с того, ни с сего спросила Антея.
— Чего? — переспросила Гарри, прогоняя краткий, замечательный, но безнадежный образ Джона, Сары, Клары и самой себя, прохлаждающихся на прелестной террасе в Восточном Финчли. Мысль о том, чтобы работать с Хоупом была столь отвратительной, что ее чуть снова не стошнило.
— Я так не думаю, — произнесла Антея, будто поставив галочку.
— Тогда зачем спрашивать? — ответила Гарри.
— Почему ты ненавидишь Хоупа? — спросила Антея. Вопрос снова прозвучал как отрепетированный, но Гарри никак не могла сообразить, зачем кому-то об этом спрашивать.
— Потому что он мерзкий ушлёпок, вот почему, — Гарри чувствовала, как ее охватывает злость и разочарование. — Все стелятся перед этой мелкой… жабой. Не имею ни малейшего представления, почему. Он пренебрежительный гомофоб, женоненавистник и придурок.
Антея слегка нахмурила брови, чего Гарри бы не заметила, если бы не сводила с нее глаз.
— С чего ты это взяла?
— Ты видела, как он ко мне относится? С презрением. Он назвал мою ориентацию «наигранной»! — к удивлению Антеи ответила Гарри. — Он спросил у меня, разве мне мало просто быть женщиной-Стражницей, раз я решила выделиться и другим способом, чтобы усложнить ему работу. Он заслуживает хорошего пинка. Какая ирония, учитывая, что он сам трахался с мужиком, пока его Страж не превратился в овощ.