Хан

Синякова Елена

– Отныне ты – Лейла. Помни это, когда очнешься. Твое имя Лейла Араслан. Ты приехала с родителями в этот город сегодня утром и последнее, что помнишь, прежде чем потерять сознание, что вашу машину занесло на мокрой трассе.

Какие родители? Какая машина?..

Я хмурилась, вглядываясь в его твердые глаза, которые в эту секунду напоминали черный лед, по которому скользила, скатываясь в колючую пропасть.

Хан замолчал, убирая руки, когда надо мной показалось

еще одно склоненное лицо, на котором я видела лишь только глаза из-под плотной шапочки и маски.

Голубые глаза с пушистыми ресницами и светлые брови.

Глаза, которые смотрели на меня так спокойно и по-доброму….

– Время, Тео! Тебе пора уходить.

Я ухватилась на последний взгляд Хана, который он бросил на меня, прежде чем его лицо исчезло с поля зрения. Взгляд, который полыхнул жадностью и растерянностью, словно все силы мира, тянули его обратно…но Хан не был бы сам собой, если бы подался своим эмоциям и остался, не смотря ни на что. Или же это был мой бред после ранения и мне все просто привиделось. Возможно, я просто хотела видеть это все…хотела так сильно, что придумала и поверила в то, чего быть не могло.

Он был нереальный. Идеальный. Самый желанный…но такой далекий и недоступный.

Даже когда подмигнул, задержавшись на секунду, прежде чем тьма поглотила его, оставляя меня в полном немом одиночестве, пока надо мной было лицо незнакомого мужчины.

Без него я всегда была одна.

Словно брошенный ребенок.

Словно сломанная игрушка, которую нет смысла лечить, когда я знала наверняка, что меня будут ломать снова и снова этой разлукой, что била слишком больно, чтобы я научилась справляться с ней.

– Привет, я Али Мертоглу, – проговорил надо мной мужчина с ясными голубыми глазами, на которого я заставила себя смотреть, не пытаясь больше отыскать в темноте Хана, зная, что он ушел, забрав у меня свой аромат, без которого боль только усилилась.

Я видела лишь голубые глаза, которые выглядели невероятно теплыми и такими добрыми, что казалось, что мужчина улыбается под маской, рассматривая меня, – я твой лечащий врач, поэтому какое-то время ты проведешь со мной, хорошо?...

Я едва-едва кивнула, словно у меня был выбор.

– Сейчас мы поедим с тобой на операцию. Нечего не бойся, все пройдет быстро и незаметно.

В этот раз кивнул Али, повернув голову куда-то в бок и проговорив кому-то:

– Операционная готова? Отлично. Жду вас.

Задержавшись возле меня на секунду, Али тоже ушел, освобождая место двум девушкам, которые принялись что-то молча делать. Только я не смотрела.

Мне уже было все равно. Закрыв глаза, я просто ждала, когда темнота заберет меня своим глубоким искусственным сном, молясь только об

одном – пусть Хан будет рядом, когда я открою глаза.

Пусть не будет этого странного разговора и его слов, смысл которых я не понимала, что пугало и путало мой мозг лишь ее сильнее…

Откуда взялась эта Лейла? И почему Али назвал Хана – Тео?...

Сознание просыпалось постепенно…но очень тяжело, словно скрипучая старая телега, у которой были разбиты все колеса, а ее все-равно заставляли упорно ехать вперед. При чем, куда-то по кочкам и неровностям моей бренной жизни.

И если туман, окутывающий мой мозг, мог принести с собой удушливую тошноту и одновременно с этим желание иссушить весь мировой океан, то, кажется, я начинала пробуждаться, совершенно искренне жалея об этом.

Темнота не была приятной и несла в себе боль, но, по крайней мере, мне было хотя бы спокойно.

Сейчас же просто хотелось умереть, потому что боль вспыхнула во всем теле сразу, усиливая тошноту и сухость во рту, от которой казалось, что по моим венам течет не кровь, а раскаленный песок.

Воздух вокруг буквально завибрировал, когда я какими-то взбудораженными рецепторами почувствовала, что нахожусь в помещении не одна, застыв и затаив дыхание, почему-то, не то смутившись, не то испугавшись, понимая отчетливо в тот момент лишь одно – это не Хан.

Не его пряный и терпкий запах окружал меня.

Не его голос послышался над моей головой. Но голос знакомый. Сухой и недовольный.

– Очнулась уже?....Пить хочешь?

Я пыталась открыть глаза. Пыталась пошевелиться и сказать хоть что-нибудь в ответ, когда меня осторожно приподняли теплые руки, и к губам прикоснулся холодный бокал, на котором были в данный момент сосредоточены все мои помыслы и желания.

– Все, хватит. Али сказал не больше пары глотков.

Пары глотков мне было явно недостаточно, но прохладная вода оживила мозг, тело…а вместе с ними боль, и обрывки каких-то страшных, непонятных воспоминаний, когда я не могла понять, было ли это реальностью, сном или меня так расплющило после наркоза?

Спасибо логике, которая сидела на кончике едва дышащего мозга, деловито закинув ногу на ногу и, вся выпрямившись в тонкую струнку, которая, словно строгий, занудный учитель, выдавала лишь одно – что если уж я жива, но нахожусь явно на больничной койке, а боль в теле не могла появиться из неоткуда, то перестрелка в доме Хана и последующая авария, явно не были из раздела фантастики…

И об этом же явно свидетельствовал и вид Каана, который сидел в кресле рядом со мной, вытягивая вперед свою перебинтованную ногу, с ссадинами и царапинами на своем красивом лице…и все той же колкой ненавистью в шоколадно-карих глазах, которые буквально разъедали меня своим ядом.