Ханкерман. История татарского царства
Шрифт:
Удивляется мастер Янс, качает головой, много чудес он видел в немецких и фряжских землях, даже глаголющую птицу попугай, поражающую окрасом перьев, но говорящего ворона видит впервые.
Доволен хан, удивил немца. Нынче этот латинянин ему более всех дорог, Шах-Али едва выпросил его с артелью каменщиков у великого князя Ивана. Умен этот мастер и умел. Хан вообще любил слушать речи умных людей, но этот мастер быстро обращал умные речи в настоящие дела.
Впервые Шах-Али встретил Янса-мастера, когда Свияж-град на волжском острове строил. Сказал тогда мастер, город можно поставить за месяц. И не только стены с
Никто тогда не поверил, и Шах-Али не поверил, думали, похваляется мастер перед великим князем. А ведь поди ж ты, построили! И стены, и башни, и острог. Конечно, строить много легче, когда нет ограничений в средствах и в рабочих руках, но все-таки, целый город за месяц! А все потому, что мастер Янс умел не только умно говорить, но и внимательно слушать. Послушал он русских строителей и мастера Выродкова, что строили новые пограничные города – тот же Михайлов на Проне. Хитры были мастера, они крепость сначала в другом месте рубили – в безопасном, где сосен и прочего доброго леса много. Ставили на берегу: со стенами, с башнями, с церквями, теремами и дворами. А весной все бревна цифирью латинской метили, крепость разбирали и с большой водой сплавляли к нужному месту в плотах. Там уж оставалась только по цифири собрать.
Так и Свияжск-град построили: срубили город под Угличем и по Волге сплавили. Но то дерево, а вот камень… Да, большие мастера урусы в деревянном строительстве, быстро строят, а вот с камнем все много хуже. Строительство даже небольшого храма растягивается на многие годы. Но обещался мастер Янс, что поставит каменный острог за месяц, и поставил! С большим и сухим пороховым погребом.
Хотя… Кто знает, как все пошло, если бы не Шах-Али. Ведь это он указал и лучшее место и «норы каменные», где камень брать. Его грамоты как законного казанского правителя возили верные уланы по чувашским, башкирским и марийским деревням, звали людей на строительство, валить лес да копать рвы. И ведь приходили, валили, копали. И власть великого князя признали…
Очнулся от воспоминаний Шах-Али, скормил ворону еще один лакомый кусочек, на мастера Янса посмотрел, сказал:
– После взятия Казани пожаловал великий князь Иван Васильевич меня великими наградами, дал Касимовское царство с землями на двести верст в округе и великую казну. Казну я, не жалея, на строительство трачу.
– О да! – восхитился иноземный мастер. – Я видеть здесь много добрый камень и прочий материал для хороший стройка. Я строить вам великий замок!
Кивнул хан, придвинул к себе пергамент с чертежами, продолжил:
– Хочу я, чтобы ты между дворцом и мечетью построил также текие, не хуже, чем было в Казани.
– Текие? Это такой большой саркофаг, да?
– Да! Хочу, чтобы он был построен по мусульманским традициям в три комнаты с подвалом.
Смотрит хан на мастера, а тот кивает, улыбается понимающе. Чего уж тут понимать, хочет хан, чтобы как в Казани было. Даже лучше. А Шигалей продолжил:
– И еще… князь пожаловал пушек с казанских стен. Но с наказом (тут хан поморщился) поставить пушки на стены да на башни крепости.
– О, я видеть стены старый Горотец, – отозвался мастер, – стены и башни его ветхи, пушки не можно там разместить. Одна стена совсем упасть с холм. Будем строить новые стены?
Снова скривился великий хан. После Казани разве
– Нет, – решительно сказал Шах-Али, – пусть тот Городец стоит, как стоял. Ты построй мне новый город там, – и хан указал рукой в сторону оврага.
Мастер удивленно посмотрел в указанную сторону, где за глубоким оврагом на высоком берегу высились корабельные сосны. Но не удивился.
– О да! Это место много удобнее нежели то, где Городец. Здесь у берег можно строить торговый пристань! Мы будем строить новый город из камень?
Тяжело вздохнул великий хан. Какой уж тут «город из камень», хватило бы камня на дворец и мечеть. А великий князь торопит. Знает Шах-Али, что с пушками из Казани идут в Касимов русские пушкари и стрельцы, а с ними воевода. И что первым делом пушкарский двор и двор для воеводы строить надобно. А где воевода, там и церковь…
– Нет, стены будут из дерева, – сказал Шах-Али. – Начерти мне план крепости в одну стену и в шесть – восемь башен. И стены длиной в версту или чуть более. Непременно с колодцем.
Отпустил великий хан мастера, одарив золотым перстнем. Остался наедине с вороном, сказал:
– Эх, Хасан, порой завидую я тебе. Ты можешь взлететь высоко и окинуть все это одним взглядом, – хан сделал широкий жест в сторону поднимавшихся стен. – А еще волен ты, друг мой, в поступках своих. А я…
1556 год. Махмуд выбирает место
Ночь уже, месяц светит, звезды усеяли темное небо, а все шум стоит над рекой Окой – за много верст слышно. Топоры на горе стучат, пилы звенят и скрипят еще подъемные машины, похожие на колодезные журавли. И везде горят костры, дымят печи, везде нарыты канавы да натянуты какие-то веревки.
Старый десятник Махмуд Беркузле едет по стройке, ничего понять не может. Где его участок, где ему строить новый двор? Эх, надо было послушать жену и подождать до утра. С другой стороны, пока ты ждать будешь, без тебя лучшие участки разберут. Вот на Мусиной горе все места возле мечети и у ханского дворца достались бекам да мурзам. Для простых улан места не нашлось. И только вчера объявили по луговым станам, что уланам, которые были с Шах-Али под Казанью, места под дворы дадут в новом граде. А кто не захочет, может на Улановой горе оставаться.
Не для себя старается семидесятиоднолетний старец – для семьи, для Бахтияра и внуков. Скоро уже Аллах приберет к себе Махмуда, хотя по-прежнему крепок он на зависть многим сверстникам. Передалась отцова порода.
Остановился Махмуд возле одного из костров, хотел расспросить, да только рукой махнул. Сидят у костра бородатые урусы, на него таращатся, языка не понимают. Много их нагнали. Спешился Махмуд, чтобы не угодить в яму, вон их сколько вокруг нарыто, подошел к другому костру. Сидят у костра люди мурзы Чарышева, чему-то громко смеются. Расспросил. Оказалось – стерегут мрамор. Очень дорогой этот камень, для михраба в мечети специально доставили из Казани. Да только разгрузили не там. Завтра повезут на Мусину гору. Махмуд спросил об участках, старому улану с уважением ответили, что надо ханского дворового Алибека искать, он землей ведает. Да только он утром будет. После утреннего намаза.