Хаос. Женщины на грани нервного срыва
Шрифт:
Судья. Каково ваше психическое состояние в настоящий момент?
Эмми. Спасибо… Я чувствую себя хорошо… Меня ничего не беспокоит… Я в полном порядке… Просто немного волнуюсь в зале суда…
Судья. Не волнуйтесь, присядьте вот сюда. Лео Саари утверждает, что вы часто срываетесь …
Эмми. Я не срываюсь, я просто высказываю свое мнение…
Судья. С вас ведь еще не снята прежняя судимость, за физическое насилие.
Эмми. Да, но это было давно, и мы уже договорились!
Судья. Лео
Эмми. Что? Конечно же есть, мне не нужна никакая экспертиза. Со мной все в порядке. Я не идиотка! Во дают!.. Стоит только женщине один раз кого-нибудь ударить, как ее тут же считают ненормальной. При том что мужик, машущий кулаками — это всего лишь свидетельство общественного неблагополучия! (Зрителям.) Но тут вдруг в зале раздался знакомый смешок. Лео сидел в первом ряду и, как обычно, самодовольно скалился. И в этот момент я вдруг все поняла. Какого черта я избила тогда эту женщину… мне надо было наподдавать Лео… Ну, сволочь, ты дождался!
Судья. Суд объявляет перерыв.
Сцена двадцать вторая: София и Юлия в зале суда
Эмми (зрителям). Юлия и София были приглашены в суд в качестве свидетелей со стороны защиты. Они старались помочь мне, но на самом деле только усугубили ситуацию.
Юлия. Простите, действительно, я сестра Эмми… Но, если честно, я не совсем понимаю, зачем я здесь.
София. Я учительница в школе, у меня у самой двое детей, поэтому я очень хорошо знаю, что никто не любит Сири так, как мать.
Юлия. Конечно, она в последнее время была немного подавлена… И я выписала ей лекарство… Но это к делу не относится…
София. В прошлом месяце Сири была у нас три или пять раз… Не больше…
Юлия. … Конечно, Эмми знала, что Лео ей изменял, еще во времени ее беременности, да и потом тоже, у него всегда были женщины на стороне… Вряд ли такую ситуацию можно назвать здоровой… Тут у кого хочешь случится депрессия.
София. Ну раз Лео следил… Да, Сири была у нас в прошлом месяце раз десять …
Юлия. Нет, что вы! Эмми совсем не склонна к насилию. Просто немного импульсивна, только и всего!
София. Эмми не виновата, что мы оказались в полиции, это я потащила их за собой на кладбище. Да, Эмми ударила ту женщину… Да, головой о стойку… но всего раз пять… она тогда была пьяна и плохо понимала, что делает… В конце концов, я ведь тоже ударила того мужчину, хотя мы с ним были совсем незнакомы!
Юлия. Как вы не можете понять, все эти массовые убийства в школах и супермаркетах… Они же все поголовно употребляли психотропные препараты. Почему никто прямо не скажет об этом!
Эмми. Потом мне опять дали слово… Я встала и в последний раз попробовала оправдаться. На самом деле я ведь очень сильно люблю свою девочку. Я знаю, со стороны моя жизнь может показаться сплошным хаосом, но… (Эмми прерывают.)
Судья. Суд вынес решение. Лео Саари получает единоличное право на воспитание дочери Сири.
Эмми. Все это вызвало следующую череду событий: Я выбежала из зала суда на улицу. Солнце ударило прямо в глаза. Я пришла домой, порвала и выбросила все книги, какие у меня были. Разбила стеклянный журнальный столик в гостиной и вдруг подумала: Как я вообще могла мечтать о том, что Сири останется со мной? Они ведь правы, они совершенно правы. Я больной человек. Я все время забывала о ней, я стала опасна для людей. А самое главное — я до последнего момента отказывалась признаться себе в том, что мне действительно нужна помощь. Ничем хорошим это кончиться не могло.
Сцена двадцать третья: София и директриса подают документы на одну и ту же должность
София. Тридцатого мая наша школа официально закрылась. Новая объединенная школа должна была начать работу с августа. На место директора был объявлен открытый конкурс. На завершающем этапе, перед последним собеседованием, претендентов осталось всего двое.
Директриса. Привет, София! Тебе уже лучше? Извини, конечно, но должна тебе сразу сказать, что у тебя нет ни малейшего шанса получить это место. Но ничего… Ты можешь попытаться… Желаю удачи!
София. Что значит, ни малейшего?
Директриса. Я имею в виду ту драку в кафе и вообще.
София. Ах, ну да… Мне, наверное, стоит поблагодарить руководство школы, что о неприятности в кафе действительно никто не узнал. Ты же ударила меня в присутствии двухсот человек гостей, которые пришли на праздник.
Директриса. Милая София… Да ты только взгляни на себя… Настоящее пугало… Что сказала бы твоя мать… Директор — это лицо школы. Он несет ответственность за тех людей, с которыми работает. Он должен быть рассудительным и хладнокровным, потому что управляет людьми…
София(обращается к публике, заглушая слова директрисы). Я слушала ее и не могла пошевелиться… Она стояла передо мной, как каменная глыба, и с этим ничего нельзя было поделать.
Директриса (заканчивает свое обращение к Софии). И если вдруг случится невероятное, и ты вдруг окажешься на этом месте, то я тебе обещаю, я с превеликим удовольствием приду посмотреть, как ты управляешься со всеми этими финансовыми проблемами. Что смотришь?
София (зрителям.) Я не знаю, что вдруг со мной случилось, но почему-то макароны, приготовленные Маркусом, вдруг зашевелились у меня в желудке и отчаянно запросились наружу.
Директриса. Боже мой, София, да тебе совсем нехорошо. (Протягивает кофе.) На, выпей и иди домой.
Софию рвет прямо на директрису.
Директриса. София! Мой новый костюм! Что ты наделала! Это же авторская модель!.. Ааа! Ты его испортила… Что же делать?… Я не могу войти туда в таком виде… Что делать, София? Помоги!