Хаосовершенство
Шрифт:
«Все страньше и страньше…» – как говорила Алиса.
– Я могу устроить очень много вещей, – усмехнулся Кирилл. – И спасение твоих парней, поверь, далеко не самая сложная из них. Не будь у меня серьезных связей, нашего проекта попросту не существовало бы.
– Но почему вы не с ними?
Кирилл не просто вписан в существующий порядок, он входит в число управляющих им людей. В чем смысл его попыток разрушить систему? В чем тайна?
Промолчать Грязнов не мог, но отвечать так, как хотелось бы Рустаму, не стал.
–
– Более чем.
Рус знал, что такое принципы. Именно они в свое время заставили его уйти из «Науком», хотя талант давно бы уже сделал его миллионером.
Прикоснуться к тайне не получилось, но Кирилл в очередной раз сумел отыскать нужные слова.
– Это все, о чем ты хотел поговорить?
– Вы же знаете, что нет.
– Знаю, – улыбнулся Грязнов.
И вопросительно поднял брови. Лакри едва заметно покраснел.
– Я хотел поговорить о Матильде. О нас с Матильдой.
Отца у девушки не было, а потому по серьезным вопросам следовало обращаться к неофициальному опекуну.
– Долго же ты собирался, – наигранным тоном недовольного папаши протянул Кирилл. – Вы уже больше года живете вместе.
Шутит или нет? Непонятно. С одной стороны, племянница Мамаши Даши не доводилась Грязнову родственницей, да и времена сейчас другие, более свободные. С другой – Кирилл не раз подчеркивал, что традиции для него важны.
– Я… я прошу у вас руки Матильды, – промямлил инженер. И неуклюже закончил: – Вот.
– А что невеста? – деловым тоном поинтересовался антиквар.
– Надеюсь, согласна.
– В таком случае, сынок, у тебя есть мое благословение.
– Честно говоря, я потрясен прозорливостью «Науком», – криво усмехнулся Чайка. – Построить Энергоблок над самой глубокой в мире скважиной… Разве это не опасно?
– Там прочная порода, – объяснил Ганза. – А шахта уже не самая глубокая в мире – глубочайшая. Двадцать тысяч триста четырнадцать метров. «Науком» купил полигон, когда дырка едва дотягивала до двенадцати, и возобновил бурение, используя самые современные технологии.
– Об этом я и говорю: «Науком» взял и возобновил бурение, – продолжил гнуть свою линию Илья. – Ради чего?
– Восемь лет назад я подписал с корпорацией контракт, – сообщил Ганза. – Предположил, что мне понадобится емкий накопитель, и решил, что шахта, с точки зрения безопасности, то, что нужно.
– Ты был уверен в успехе?
– Я всегда уверен в успехе.
– И «Науком» поверил тебе на слово?
Лохматый
– Илья, ты пропускаешь мимо ушей главное: «Науком» поверил не в меня, «Науком» поверил в то, что я сказал. «Науком» понял, что станции, вырабатывающей новую энергию, понадобится мощный накопитель. Я предложил шахту, идея была принята. Теперь понятно?
– Теперь – да, – медленно ответил Чайка.
Вопросы оставались, однако Ганзе удалось на время ослабить обуревающие ломщика сомнения.
– А вот у меня есть серьезный вопрос к тебе. – Лохматый гений стал предельно серьезен. – На совещании ты сказал, что сможешь взять под контроль все системы Станции. Ты знаешь, насколько сложный это комплекс. Поэтому я повторю вопрос: ты уверен в себе?
– Я знаю, что делает со мной «синдин» и на что я становлюсь способен, – негромко ответил Чайка. – Я смогу.
– Они смогут, – твердо произнесла Патриция. – Черт возьми, отец, они смогут!
– Ты сомневалась?
– До сих пор мы строили планы, а сейчас они становятся реальностью. Это…
– Заставляет нервничать?
– Будоражит.
– Ты становишься нетерпеливой.
– И мне нравится.
Грязнов благодушно рассмеялся.
«Судзуки» остался в бюро – пришло время плановой проверки, – и Пэт возвращалась домой вместе с отцом. Таратута сидел за рулем бронированного внедорожника, Олово занял соседнее сиденье, перегородку поднять не забыли, а потому Грязнов беседовал с дочерью без свидетелей.
– Иногда меня трясет от нетерпения, хочется, чтобы все случилось как можно скорее, хоть завтра, – призналась Патриция. – Но при этом я немного боюсь. Дергаюсь из-за того, что парни могли ошибиться в расчетах и нас ждет неприятный сюрприз.
– Ганза не ошибается.
– Ганза – настоящая машина. – Вспомнив о лохматом любителе пива, девушка тепло улыбнулась. – Он все подготовит, перепроверит, построит, но ведь завершать проект предстоит Чайке. Ему предстоит сыграть финальный аккорд.
– Не доверяешь Илье?
– Не в том смысле, который ты вложил в вопрос, – подумав, ответила Патриция. – Я знаю, что Чайка возьмется, несмотря на все свои сомнения. Это вызов, а Чайка слишком часто отступал, чтобы бросить все в очередной раз. Он возьмется, он хочет это сделать, но я боюсь, что задачка окажется ему не по зубам.
– Если это не сделает Чайка, это не сделает никто.
С этим утверждением Патриция спорить не стала.
– Мы подвели ребят к черте, – продолжил после паузы Кирилл. – Мы зажгли их, заставили петь их души, мы нашли нужные слова, а главное – мы в них не ошиблись. Мы собрали блестящую команду и раскочегарили ее до самого последнего предела. Они хотят сделать то, что нам нужно. И они это сделают. Или подохнут. – Грязнов усмехнулся и уточнил: – Или мы все подохнем.