Хардкор
Шрифт:
После бегства тролля мы как можно быстрее собрались, чтобы покинуть таверну.
«Я иду с вами, — сказала Илва. — Даже не спорьте».
«Но…»
«Я же сказала — даже не спорьте».
Она обхватила руку Олега и прижалась к нему. Мой друг выглядел смущенным.
Из подземного хода, прорытого троллем, несло сыростью. Туннель уходил в землю под углом, при желании, в него можно было спуститься. В темной глубине завывал ветер. Нагромоздив столы, мы сумели подняться на второй этаж за одеждой и вещами. Илва принесла с чердака меч в ножнах из дерева и плотной кожи.
«Держи, — сказала
«Спасибо», — сказал я.
«Вы получили меч с бонусом к урону».
Оружие оказалось прекрасно сбалансированным. Шершавая на ощупь рукоять приятно лежала в руке. Круглая гарда и длинное слегка изогнутое лезвие вызывали в памяти мечи самураев — быстрые, способные перерубить падающее перо. Я вырвал из куртки Илвы клочок меха и уронил на подставленный клинок. Чуда не случилось — целые шерстинки скользнули по режущей кромке и опустились на пол. Ну и ладно. Всё равно меч был великолепен. Бонус у крону… Какой? В чем он проявляется?
«Идем?» — спросил Олег, посадивший саламандру в добытый у Илвы заплечный мешок, сотканной из нити огненных шелкопрядов с южной равнины Раах. Каждые двенадцать лет стаи этих бабочек перелетают через равнину, сжигая все на своем пути, чтобы в пепле отложить яйца, из которых выведутся гусеницы и окуклятся под землей. Собранная из коконов нить обладает огнеупорными свойствами, но вызывает зуд, если шить из нее одежду.
«Зачем тебе саламандра?» — поинтересовалась Илва. Видимо она не испытывала большой любви к живущему в очаге питомцу, и относилась к ящерице, как к неизбежной необходимости. Очаги, в которых обитают саламандры, горят дольше и дают больше тепла.
«Люблю огонь», — пожал плечами Олег.
Теперь мы смотрели на стоящего у памятника Графа. Он наблюдал за нами одним глазом — второй закрывала черная повязка, и улыбался улыбкой маньяка, загнавшего жертву в угол. Жертве не спрятаться. Она обречена, как пойманная кошкой мышь. Граф довольно потирал ладонью блестевшую на груди под меховой курткой кольчугу. Возле главаря банды переминался с ноги на ногу Сигмар с заряженным арбалетом в руках. Еще человек пятнадцать расположились на площади полукругом. Мне показалось, что среди них мелькнул Вот в черном плаще и широкополой шляпе. Над поднятыми ладонями Олега заплясали огненные руны.
— Даже не думай, — прокричал Граф. — Сигмар на вас весьма зол, и я не хочу его разочаровывать. Стреляет он метко, можете мне поверить. Волшебник сдохнет быстрее, чем скажет «а».
Прищурившись, он проследил, чтобы Олег опустил руки.
— Когда я скажу, бегите в дом, — прошептал Олег.
— Это самоубийство, — ответил я.
— Наверное, — пожал плечами мой друг.
В его опущенных ладонях разгорались огоньки.
— Тебя, Илва, я прощаю, — крикнул Граф. — Разве что повышу арендную плату — жизнь нынче дорогая. А вот твоих гостей прошу в гости к нам. Пусть оставят свое оружие и… Стреляй! — Олег, пригибаясь, вскинул руки, и Граф бросился на землю.
Черный силуэт метнулся из толпы мимо Сигмара. Раздался вскрик, и арбалет упал на камни. Щелкнула тетива, болт ударил в каменного Эрика, срикошетил и звякнул о брусчатку. Сигмар схватился за окровавленную руку. Я
«Не надо, — шептал я. — Ты человек».
За нашей спиной вспыхнуло, раздалось шипение, в таверну ворвались клубы дыма. Вбежал Олег, захлопнул за собой дверь. В железные пластины тут же ударило несколько стрел.
— Двое! — Глаза моего друга светились азартом боя. — Я вывел из строя двоих! Вспыхнули, как сухая трава! Мне нужна минута. Когда скажу, распахнешь дверь.
Над его руками закружились огненные руны.
— Ты псих, — сказал я.
— Тролльские выродки! — орал Граф с той стороны. — Я выкурю вас оттуда. Вы сдохните, как волчье отродье!
Илва упала на четвереньки и завыла. Я опустил ладони на ее плечи.
— Успокойся!
В мешке за спиной у Олега засмеялась саламандра.
— Уходим в туннель за троллем, — кивнул я в сторону провала.
Появилось сообщение: «Ваш интеллект достиг пяти единиц».
— Р-р-р! — зарычала Илва, махая головой.
Мне показалось, что ее лицо удлиняется, из-под верхней губы вылезают клыки.
— Цыц! Уходим! — Я потащил Илву к дыре в полу.
— Ты уверен? — спросил Олег.
— Нет!
— Хорошо, идем! — И он первый шагнул во тьму.
Ветер гулял по площади, водил хороводы из опавшей листвы вокруг памятника Эрику Яростному, завывал в узких разбегающихся улочках. Каменный Эрик стоял, горделиво поднимая боевой молот, на котором вороны свили гнездо — наваленную так сяк кучу веток. Пернатый владелец гнезда взгромоздился к Эрику на макушку и сердито косил на нас взглядом.
У памятника прямо на каменной брусчатке сидел нищий. Обычный попрошайка, подобных встретишь в любом городе, будь то тихий Формир, или Вормс, где собираются толпы авантюристов.
Я должен был найти след Ёжика, остановился, сосредоточился, изменяя реальность. Сначала распался на отдельные составляющие памятник. Каменное тело Эрика превратилось в цилиндр, руки — в вытянутые трубки, голова стала шаром с нарисованным лицом. Вместо ворона — спрайтовая модель. Город — лишь нарисованные декорации среди программного кода, где выделялся цифровой след Ежи. След бежал, растворяясь среди символов, вновь выныривая среди спрайтовых моделей, а потом внезапно обрывался. Ёжик исчез. Я помахал головой, и город обрел реальность.
— Не густо людишек нынче! — Нищий поприветствовал нас поднятой склянкой, на дне которой плескалась мутная жидкость, приложился к горлышку и высосал содержимое. — Дело-то того, к вечеру идет. Кто был, по домам разбежались. Ну, и мне пора нору искать.
Он поднялся, помахал склянкой, проверяя, не остались еще капли пойла, затем швырнул ее в сторону ворот.
— Пойду я. — Он потянулся, не спеша уходить.
— Это NPC, — шепнул я Олегу. — Non-Player Character, неигровой персонаж, ходячий справочник. Слышь, подожди, добрый человек! — Я кинул нищему монетку, и тот с неожиданной ловкостью, будто и не пил вовсе, поймал ее на лету и сунул за пазуху. — Ты вчера здесь мальца не видел? Должен был прийти через ворота, новый иг… гость в городе.