Хардкор
Шрифт:
Я увидел его меч, лежащий на полу. Бросился, схватил оружие и рубанул по щупальцу. Волк прыгнул следом, схватил щупальце зубами. Под землей заревел уползающий тролль.
Перед глазами возникло сообщение: «Умение владение мечом достигло второго уровня. Ваша ловкость увеличена до семи».
И все затихло. Оседала пыль. Тяжело дышал лежащий Олег. На его теле выделялись серые пятна, начавшие покрываться панцирем. Возле меня сидел на задних лапах волк. Нет, не волк — волчица. Она поднялась, подошла к Олегу и лизнула его в лицо. Раз, другой, третий, ее язык счищал с лица
— Перестань, — сказал я. — Это Илва.
— Кто? — спросил он.
Волчица отбежала в темный угол. Для того чтобы превратиться в человека, ей не понадобилось кувыркаться через голову или совершать какие-либо другие ритуалы, мгновение — и на месте волка стояла обнаженная женщина с исцарапанной правой рукой. На пол стекали капли крови.
— Илва — оборотень и не станет троллем, — пояснил я, видя недоумевающий взгляд Олега. — Удивлен, что ты не понял это с самого начала.
Илва приблизилась к Олегу, нагнулась, и опустила голову ему на грудь. На секунду мне показалось, что она снова лизнет его в лицо. Я отвернулся. Без одежды Илва напоминала Гулльвейг еще больше.
— Хи-хи, — сказала саламандра, сворачиваясь калачиком в очаге. — Хи-хи.
И что-то забормотала себе под нос, словно попугай-пересмешник, повторяющий человеческую речь.
***
Рассвет над Хвергельмиром стремительный, как удар меча. Только что город накрывала тьма, и вот уже площадь залита утренним светом. У самой земли стелется туманная дымка. Над домами выглядывает солнце. Мы стоим у входа в «Волчью голову» и смотрим на людей Графа. Опоздали, теперь не уйти.
После бегства тролля мы как можно быстрее собрались, чтобы покинуть таверну.
«Я иду с вами, — сказала Илва. — Даже не спорьте».
«Но…»
«Я же сказала — даже не спорьте».
Она обхватила руку Олега и прижалась к нему. Мой друг выглядел смущенным.
Из подземного хода, прорытого троллем, несло сыростью. Туннель уходил в землю под углом, при желании, в него можно было спуститься. В темной глубине завывал ветер. Нагромоздив столы, мы сумели подняться на второй этаж за одеждой и вещами. Илва принесла с чердака меч в ножнах из дерева и плотной кожи.
«Держи, — сказала она, протягивая клинок. — Это один из мечей Бирты. За цветок, что ты подарил мне».
«Спасибо», — сказал я.
«Вы получили меч с бонусом к урону».
Оружие оказалось прекрасно сбалансированным. Шершавая на ощупь рукоять приятно лежала в руке. Круглая гарда и длинное слегка изогнутое лезвие вызывали в памяти мечи самураев — быстрые, способные перерубить падающее перо. Я вырвал из куртки Илвы клочок меха и уронил на подставленный клинок. Чуда не случилось — целые шерстинки скользнули по режущей кромке и опустились на пол. Ну и ладно. Всё равно меч был великолепен. Бонус у крону… Какой? В чем он проявляется?
«Идем?» — спросил Олег, посадивший саламандру в добытый у Илвы заплечный мешок, сотканной
«Зачем тебе саламандра?» — поинтересовалась Илва. Видимо она не испытывала большой любви к живущему в очаге питомцу, и относилась к ящерице, как к неизбежной необходимости. Очаги, в которых обитают саламандры, горят дольше и дают больше тепла.
«Люблю огонь», — пожал плечами Олег.
Теперь мы смотрели на стоящего у памятника Графа. Он наблюдал за нами одним глазом — второй закрывала черная повязка, и улыбался улыбкой маньяка, загнавшего жертву в угол. Жертве не спрятаться. Она обречена, как пойманная кошкой мышь. Граф довольно потирал ладонью блестевшую на груди под меховой курткой кольчугу. Возле главаря банды переминался с ноги на ногу Сигмар с заряженным арбалетом в руках. Еще человек пятнадцать расположились на площади полукругом. Мне показалось, что среди них мелькнул Вот в черном плаще и широкополой шляпе. Над поднятыми ладонями Олега заплясали огненные руны.
— Даже не думай, — прокричал Граф. — Сигмар на вас весьма зол, и я не хочу его разочаровывать. Стреляет он метко, можете мне поверить. Волшебник сдохнет быстрее, чем скажет «а».
Прищурившись, он проследил, чтобы Олег опустил руки.
— Когда я скажу, бегите в дом, — прошептал Олег.
— Это самоубийство, — ответил я.
— Наверное, — пожал плечами мой друг.
В его опущенных ладонях разгорались огоньки.
— Тебя, Илва, я прощаю, — крикнул Граф. — Разве что повышу арендную плату — жизнь нынче дорогая. А вот твоих гостей прошу в гости к нам. Пусть оставят свое оружие и… Стреляй! — Олег, пригибаясь, вскинул руки, и Граф бросился на землю.
Черный силуэт метнулся из толпы мимо Сигмара. Раздался вскрик, и арбалет упал на камни. Щелкнула тетива, болт ударил в каменного Эрика, срикошетил и звякнул о брусчатку. Сигмар схватился за окровавленную руку. Я потащил Илву в таверну. Скрытая в ней волчица рвалась в бой, рычала, Илву била дрожь, ее волосы поднимались дыбом. Но я прижал ее к себе, держал крепко, не позволяя превратиться в зверя.
«Не надо, — шептал я. — Ты человек».
За нашей спиной вспыхнуло, раздалось шипение, в таверну ворвались клубы дыма. Вбежал Олег, захлопнул за собой дверь. В железные пластины тут же ударило несколько стрел.
— Двое! — Глаза моего друга светились азартом боя. — Я вывел из строя двоих! Вспыхнули, как сухая трава! Мне нужна минута. Когда скажу, распахнешь дверь.
Над его руками закружились огненные руны.
— Ты псих, — сказал я.
— Тролльские выродки! — орал Граф с той стороны. — Я выкурю вас оттуда. Вы сдохните, как волчье отродье!
Илва упала на четвереньки и завыла. Я опустил ладони на ее плечи.
— Успокойся!
В мешке за спиной у Олега засмеялась саламандра.