Харизма [СИ]

Павлик Анастасия

– У вас хорошие правила, Ренат.

– Этой ночью вы виделись с Лироем.

– Могу я поинтересоваться, на чем основана ваша уверенность?

– Лирой пропал.

– Окей, окей, - я выставила ладони с жирными пальцами вперед и широченно улыбнулась, - понимаю, к чему вы клоните. Считаете меня опасной.

– Вы отправились искать Слезы Земли.

– Я не ищу Слезы Земли с малознакомыми мужчинами, Ренат. Этому меня в детстве учила мама.

– Достаточно, госпожа Реньи. Я знаю Лироя дольше, чем вас, и угадайте, кому принадлежит мое доверие. Должно

быть, ваша маленькая экспедиция увенчалась успехом. Вы нашли то, что искали, после чего избавились от Лироя и забрали трофей себе. Как вам это удалось, госпожа Реньи? Что вы сделали с Лироем?

Я улыбнулась и куснула тост. Зарипов не догадывается, как в действительности обстоят дела. Я, впрочем, не стала ничего отрицать, толку-то. Стоит Зарипову щелкнуть пальцами, и меня вынесут отсюда вперед ногами. Здесь Зарипов заказывает музыку. Очень, очень плохую музыку.

– Если я скажу, что и пальцем ни тронула Лироя, вы не поверите мне.

Резиновые губы отхлебнули кофе, чашечка с легким звяканьем опустилась на блюдце.

Я подалась к Зарипову, отодвигая в сторону тарелку с недоеденным тостом.

– Это правда, Ренат. Я и пальцем его не тронула. Давайте на чистоту: Лирой не был тем, к кому хотелось прикасаться по доброй воле.

– Вы говорите о нем в прошедшем времени.

Я пожала плечами.

– Не хочу портить вам аппетит.

– Вы знаете, что мне нужно, Харизма.

– Обнимашки?

– У вас есть время до...
– Зарипов посмотрел на часы, - семи вечера. Отдадите кости, и мы с вами разойдемся, как в море корабли. Ах да, советую больше никого не посвящаться в наши с вами дела. Иначе я стану о вас плохо думать.

Зарипов смотрел на меня, и я выдавила улыбку.

– О чем вы, Ренат? Я никого не посвящала в...

Слова застряли в глотке - Кирилл ввел в кафе Милану.

Ализариновая красная помада, подчеркивающая лилейно-белую кожу, запеклась в уголке губ. Нет, не помада. То была кровь. Кровь в уголке рта. Некогда безупречная прическа растрепалась, длинная платиновая прядь упала на серебристо-голубые глаза. Глаза как у лайки. Как у младенца.

– Кто это?
– спросила я. Я старалась, чтобы голос прозвучал безразлично.

Кирилл ударил Милану по ногам. Милана упала на колени. Она не вскрикнула. За нее вскрикнула я. Черт.

– У вас есть время до семи вечера, Харизма, - повторил Зарипов, делая маленький глоток кофе.
– Если вы не появляетесь в гостинице 'Интурист' к семи, Кирилл получит свободу действий относительно Миланы. А когда удовлетворит эту жажду общения, поедет за вами. Так что будьте благоразумны. Еще кофе?

Проходя мимо Миланы, я глянула на нее. Затем перевела ставший плоским и злым взгляд на Кирилла.

Как поступить? Отдать игральные кости, позволить Зарипову разбудить Слезы Земли? Или отдать Милану на растерзание блондинистому негодяю?

Ни то, ни другое.

Кира ухмыльнулся, злости в его глазах было хоть ведрами вычерпывай. Я не знала, что сказать, чтобы это не прозвучало избито. Может, рано или поздно ты предстанешь перед Богом? Джонни Кэш

сказал все за меня.

ГЛАВА 30

Перед тем, как податься в 'Белый какаду', я решила сделать один маленький звоночек. В последнее время моя жизнь полна сюрпризов, поэтому перестраховка не помешает. Но мобильник остался в сумочке, а сумочка - в 'Форде'. Кира так торопился, что не позволил мне прихватить даже пудру. Прохлопав карманы, я нашла кое-какие деньги. На телефонную карточку хватить должно.

Было сыро и холодно. Пасмурное небо, казалось, цеплялось за шпили башен-близнецов, венчающих дамбу. Жидкая сталь над головой. Я мельком зыркнула на свое отражение в зеркальной витрине и с досадой решила, что еще день протяну. Кровь запеклась на лице в рыжее крошево, которое я стряхнула рукавом куртки. Царапины на щеках и лбу. Нос не был ни приплюснут, ни смещен на бок, но опухал на глазах. Обнадеживающие новости.

От одного моего вида жуть брала. Ладно, мне нужна телефонная карточка, а не мнения незнакомых людей.

С горем пополам я открыла показавшуюся мне тяжелой дверь круглосуточного супермаркета, прошла мимо стойки с бесплатной прессой, брошюрами и проспектами, вытерпела белое освещение и шокированные взгляды ранних покупателей, продавщицы и охранника. Шокированные - верное слово. Их физиономии выглядели настолько обескураженными, что хотелось подойти и осведомиться об их здоровье. С вами все в порядке? Как вы себя чувствуете? Но я ограничилась милой улыбкой. Приветливая молодая девушка.

Голубоглазый светловолосый мальчик лет десяти выбирал вместе с голубоглазой светловолосой мамой бисквиты. Больше молока, кальция и прочего полезного дерьма, меньше сахара, жиров. В руке он держал пакетик сока с физиономией Ревы-Коровы на упаковке. Идеальная семья для рекламы. Я даже оглянулась по сторонам, нет ли где камер и микрофонов. Их не было. Что, серьезно?! Покупать сочащиеся здоровьем и пользой бисквиты в восемь утра? Воскресная школа? Какой-нибудь кружок? Церковь? Так или иначе, у кого-то в этой семье серьезные проблемы либо со сном, либо с головой.

– Мама, мама, что с этой тетей?
– громким шепотом спросил мальчик.

Я улыбнулась:

– Тетя сильно извиняется, но у тети выдалась напряженная ночка, без шуток. Подрастешь, поймешь, что тетя имела в виду.

Бисквиты упали под ноги красавицы-мамы; она обожгла меня негодующим взглядом.

Я прошла мимо образцовой семьи, не растеряв ни крупицы улыбки. Улыбаться было больно, но у меня есть один кумир - да, Этот Самый Енот.

Наконец, карточка была у меня в кармане. Я вошла в телефонную будку, пролистала справочник, нашла номер 'Белого какаду'. В Зеро некому воровать справочники из телефонных будок. Несомненно, разные старики попадаются, но в основном старикам плевать с высокой колокольни на такие дела. У них есть выпивка, лекарства, невыносимая для нетренированного уха музыка и хорошая пенсия. Украденный телефонный справочник не делает погоды.