Харьков – проклятое место Красной Армии

Португальский Ричард Михайлович

Следовательно, и на северном, и на южном направлениях усилия, предпринятые войсками первых эшелонов, не были своевременно наращены вторыми эшелонами, что ослабило темпы наступления, дало противнику возможность перебросить из глубины свои резервы, снять часть сил с пассивных участков фронта. Разведка своевременно не вскрыла перегруппировку и выдвижение вражеских оперативных резервов к районам боевых действий. Перегруппировка войск противника перед Южным фронтом, произведенная в период с 13 по 16 мая, вообще осталась нераскрытой.

Маршал Советского Союза И.Х. Баграмян справедливо выделяет и ряд объективных причин поражения. Он считает, что нашу неудачу в этой операции

в известной степени обусловили и имевшиеся существенные недочеты в организационной структуре войск.

Важным козырем в руках немецкого командования являлись его танковые и моторизованные дивизии. Каждая из пяти танковых дивизий в составе группы армий «Юг» имела 170–185 танков. Наряду с этой ударной силой немцы располагали несколькими моторизованными дивизиями, обладавшими высокой маневренностью. Почти все эти соединения в свое время принимали активное участие в боевых действиях в Западной Европе, на Балканах, имели большой опыт ведения боевых действий на советско-германском фронте. Эти дивизии были хорошо организованы, обладали большой ударной силой и высокой подвижностью, имели прекрасно отработанные приемы организации и поддержания тесного взаимодействия на поле боя со своей авиацией.

В сравнении с ними советские бронетанковые войска, состоявшие преимущественно из недавно сформированных отдельных танковых бригад, лишь небольшая часть которых была поспешно сведена в танковые корпуса, во многих отношениях оказались слабее. Значительная часть этих танковых формирований еще не имела такого боевого опыта, чтобы в первых же боевых столкновениях с опытным противником оказаться на высоте.

Необходимо подчеркнуть также, что советские танковые соединения в этот период из-за незавершенности организационных мероприятий имели сравнительно небольшой боевой состав для самостоятельного ведения боевых действий. Отдельная танковая бригада состояла из двух танковых батальонов по 22 машины в каждом (один из этих батальонов имел средние танки, другой – легкие танки устаревших типов) и мотострелкового батальона. Артиллерии в бригаде не было. Танковый корпус состоял из трех танковых и одной мотострелковой бригад.

Важную роль в ходе боевых действий сыграли немецкие военно-воздушные силы. Противник превосходил советские войска в количестве боевых самолетов, более рациональным организационным построением своей авиации и более гибкой системой централизованного управления ею во время операции. Действительно, на всем южном крыле Восточного фронта, включая Крым, в начале летней кампании противник имел мощный 4-й воздушный флот, в состав которого входило свыше 1200 боевых самолетов (700–800 бомбардировщиков, 250–300 истребителей и 125 разведчиков). Имея единое командование, единые органы управления и аэродромного обеспечения, они без особого труда сосредоточивали основные усилия для массированного боевого применения на тех оперативных направлениях, где решалась участь самых важных сражений и операций.

В отличие от противника советские Военно-воздушные силы в организационном отношении были раздроблены. Основная масса боевых самолетов входила в состав армейской авиации, боевые действия которой планировались и управлялись главным образом решениями командующих армиями, исходя из оперативных задач, стоявших перед ними. В состав фронтовой авиации выделялось небольшое количество боевых машин. Такая организационная раздробленность во многих случаях крайне затрудняла возможность массированного применения авиации для решения наиболее важных задач в операции. Другим крупным недостатком в организационном построении советской авиации являлся смешанный состав авиадивизий.

Существенной

причиной неудач под Харьковом являлось также и то, что подавляющая часть войск юго-западного направления не была укомплектована положенным по штату количеством личного состава, вооружения и боевой техники. Обещанные Ставкой ВГК людские контингенты, вооружение и боевая техника прибыли в войска не полностью и с опозданием. Особенно плохо обстояло дело с поступлением в распоряжение главкома запланированного количества танковых бригад, что не позволило обеспечить танковыми силами армии правого крыла Южного фронта на барвенковском направлении.

Таковы были основные просчеты и некоторые недостатки при планировании и обеспечении Харьковской наступательной операции. Они в значительной степени предопределили крупное поражение на юго-западном направлении. В результате постигшей неудачи советские войска потеряли относительно небольшую, но важную в оперативном отношении территорию. Хотя в этой операции они нанесли довольно существенный ущерб противнику в живой силе и технике, потери советских войск в сравнении с потерями противника были намного больше.

10 июня немецкие войска продолжили наступление и нанесли удар по 28-й армии в районе Волчанска и по правому флангу 38-й армии из района Чугуева. Обе советские армии начали отход на восток. Лишь к 14 июня удалось остановить вражеское наступление. Спустя неделю командование юго-западного направления, как инстанция, было упразднено. Маршал С.К. Тимошенко остался командующим войсками Юго-Западного фронта, Н.С. Хрущев – членом его Военного совета, И.Х. Баграмян – начальником штаба.

На другой день после этого немецкое командование начало следующую наступательную операцию «Фридерикус-II», нанося главный удар от Чугуева на Купянск и вспомогательный – из района Балаклеи на Изюм. Соединения 9-й и 38-й армий отошли за р. Оскол, закрепились там и 26 июня остановили продвижение противника, который, однако, уже достиг своих целей и затем смог перебросить 1-ю танковую армию в Донбасс для последующего наступления на Ростов.

Неудачно сложилась обстановка и в Крыму. Разгромив еще в начале мая войска Крымского фронта на Керченском полуострове, немецкие войска приступили к решающему штурму Севастополя.

Таковы были ближайшие последствия поражения советских войск под Харьковом. Естественно, встал вопрос: кто же будет за это отвечать? Прямые и косвенные виновники были на виду: сам Верховный Главнокомандующий, Ставка ВГК, ее рабочий орган – Генеральный штаб, главком направления (он же – командующий войсками Юго-Западного фронта), член Военного совета и начальник штаба направления, те же ответственные лица из командования Южного фронта, командующий 9-й армией.

Последний оказался «крайним», на которого можно было бы «списать» ошибки, промахи и просчеты. Тем более что определенная доля вины действительно лежала на Ф.М. Харитонове, хотя она, конечно, была несоизмерима с виной других. По распоряжению С.К. Тимошенко Р.Я. Малиновский отстранил Харитонова от командования армией. Акт этот был оформлен грозным, но не совсем справедливым приказом главкома юго-западного направления от 18 мая 1942 года: «…Вместо того чтобы использовать имеющиеся резервы, не допустить распространения танков противника к переправам на р. Сев. Донец и организовать взаимодействие дивизий первого эшелона для ликвидации прорыва, командующий 9-й армией генерал-майор Харитонов бросил на произвол судьбы свои войска и трусливо сбежал в Изюм. Благодаря этому уже к полудню 18 мая противник слабыми (?) силами вышел на южный берег реки Северский Донец…