Hassliebe. Афериsт

Мелроуз Алекс

— Что? — послышались четыре удивленных возгласа, причем Грэм и Киллиан были удивлены одинаково, если даже второй не был более шокирован. Он изумленно вскинул брови, округлив губы, и даже закашлялся.

— Вы сейчас серьезно? Меня? Работать под прикрытием?

— Все верно, Джонс, — кивнул мужчина, — я думаю, что вы справитесь вдвоем. К тому же ты наверняка был на подобных мероприятиях и будешь лучше ориентироваться. Так что завтра вечером вы идете на вечеринку в «Раю».

— С таким кавалером только в Ад, — проворчал Миллс, сложив руки на груди.

— У

тебя претензии, Грэм? — осведомился Бут. — Если да, не держи себя. Как на свадьбе — если есть кто-то, кого не устраивает этот брак, сообщите сейчас или замолчите.

— Я молчать не буду — я не доверяю жизнь Свон Мажорчику. Мало ли что ему в голову взбредет, особенно если он напьется. Нам не нужна еще одна душевная травма. Эмма и так не…

— Я в состоянии ответить за себя, Грэм, — оборвала она его, сверкнув глазами, — к тому же мы будем на задании и пить не планируем. И я прослежу, чтобы проблем с алкоголем не было.

— Легко, — пожал плечами Киллиан, убрав руки в карманы, — я не зависимый алкоголик. Только вы не думаете, что это будет немного странно, если два взрослых человека придут на вечеринку и будут просто ходить со стаканам сока? Один бокал придется для отвода глаз выпить, если мы не хотим, чтобы все сорвалось.

— С этим не спорю, — кивнул Август, — ты верно рассуждаешь, Джонс. Надеюсь, что вам понятна ваша задача.

— Так точно, сэр, — кивнула Эмма, сложив руки на груди.

Уже вечером, когда все собирались расходиться по своим местам, Киллиан остановил Эмму, выждав, пока все остальные выйдут из кабинета.

— Белое, — произнес он, накидывая на плечи куртку.

— Что белое? — не поняла она.

— Надень белое платье. Не зеленое, не синее. Надень белое.

— Забыла с тобой посоветоваться, — процедила она, фыркнув.

— Ну так я напомнил, — улыбнулся он и, кивнув, покинул помещение, оставив дверь открытой.

Киллиан стоял, прислонившись к машине, и курил, скользя равнодушным взглядом по окнам дома. Новый, синий костюм сидел, как влитой, но мужчина был недоволен, так как слишком привык к кожаным курткам, а не пиджакам. Начищенные до блеска ботинки немного жали, но он не хотел идти и менять их, чтобы не прийти после Эммы, что было бы очень позорно.

Посмотрев на часы, он недовольно поджал губы, отметив, что через полчаса они должны быть на месте, а Свон все не было. Мелькнула мысль подняться и позвонить в ее квартиру, так как она все еще жила в общежитии, но в итоге он решил ждать.

В этот момент скрипнула дверь, и он повернулся, уже готовя язвительное высказывание по поводу ее опоздания, но замер, оглядев ее почему-то оторопевшим взором. Стройная, высокая, она казалась какой-то неземной в ее легком, белом платье. Декольте обнажало красивую, упругую грудь, рукава спускались чуть ниже локтей, а спереди от колен шел разрез, открывая восторженному взору голубых глаз стройные ноги блондинки, обутые в изящные туфли на каблуке. Золотые волосы легкими прядями спадали на плечи и грудь, только подчеркивая оригинальность костюма.

Взяв себя в руки, брюнет отбросил

сигарету, мысленно давая себе установку.

— Я польщен, — Киллиан улыбнулся, с трудом стараясь выглядеть непринужденно, — ты послушалась меня и надела белое платье. Я благодарен, спасибо.

— Не обольщайся, — фыркнула Эмма, выходя из дома, придерживая подол юбки и клатч, — это единственное платье, которое подходило для мероприятия.

— Конечно, — кивнул он и, подойдя к лестнице, протянул ей руку, помогая спуститься по ступенькам. Блондинка замерла, вскинув бровь, но все же сжала его пальцы, подходя к машине.

— Тебя в Вегасе ударили током? Или случилось переселение душ?

— Что, если я такой ублюдок, то и джентльменом побыть не могу? — усмехнулся он, закрыв дверь автомобиля возле нее и заняв свое место. — Ей-богу, Свон, ты вроде бы узнала меня, а такое ощущение, что мы знакомы второй день.

— Мне порой кажется, что ты себя не знаешь, — отозвалась она и отвернулась, как бы поставив точку в их разговоре.

Несколько минут они ехали молча, не глядя друг на друга, только Киллиан периодически бросал на нее косые взгляды, ухмыляясь, и почти сразу становился серьезным, стараясь это скрыть. Но в итоге он все же не выдержал, проведя языком по губам.

— Ты прекрасно выглядишь, Свон, и это очевидно. Я был бы идиотом, если бы не сказал это. Что? — выгнул он бровь, услышав ее смешок.

— Ничего себе. Это что? Неужели искренность? С ума сойти, — съязвила Эмма, сложив руки на груди. — Не заметила. Случайно споткнулась, спутав с предательством.

— Жестко, — поежился он, крепче сжав руль, — но по делу, пожалуй. Знаешь, Свон, ты меня удивляешь.

— Тем, что отшиваю?

— Можно и так сказать. Мне любопытно, понимаешь? Потому что мне иногда кажется, что ты вынуждаешь меня переставать быть таким плохим человеком.

— Ты не плохой человек, Киллиан, — протянула она, облизав губы, — с тобой просто произошло много плохих вещей.

— Ага, ты еще скажи, как какой-то романтичный придурок-писатель — «Некоторые люди рождены с трагедией в их венах», — фыркнул брюнет, закатив глаза.

— Ну и ведешь ты себя, как скотина. Причем редкостная.

— Спасибо.

— И, кстати, — она поджала губы, отвернувшись к окну, — ты тоже хорошо выглядишь.

Киллиан улыбнулся и снова обратился к дороге, заметив зеленый свет светофора. И Эмма, продолжая пялиться в окно, тоже позволила себе улыбку, закусив нижнюю губу.

— Кажется, у нас проблемы, — протянула Эмма, замерев в дверях, и чисто инстинктивно вцепилась в локоть Киллиана, сглотнув.

— Ну, хоть не Хьюстон, — отозвался он, пожав плечами. — Забей. А чего ты ожидала? Что здесь будет десять человек и двадцать квадратных метров?

— Нет, конечно, — фыркнула она, поджав губы, — но здесь человек…

— Тысяча где-то, верно, — кивнул он, напряжено оглядевшись, — ничего, у нас целая ночь впереди.

— Добрый вечер, — к ним подошел мужчина во фраке и наклонил голову, лучезарно улыбаясь, — позволите узнать ваши имена?