Хайдон
Шрифт:
Я затруднялся представить себе своё будущее через год или два, но я, конечно же, понимал, что меня никто просто так не отпустит с Рэдона.
– Я готов предположить, что с этим могут возникнуть кое-какие трудности, – в полушутливом тоне признался я.
Видимо я не убедил его в том, что могу трезво оценивать текущую обстановку, т.к. он решил на всякий случай мне объяснить:
– Не думаю, что тебе удастся сменить профессию в ближайшие десять-двадцать лет.
Нечто вроде этого я и ожидал, но не собирался так легко отказываться от своей затеи.
– Кроме всего прочего, ты уверен, что смог бы устроиться на Фелиссе? – решил он слегка разрядить атмосферу, – Ведь
– Я знаю, но готов попробовать, – с серьёзным видом произнёс я.
Брэнд неодобрительно покачал головой, как будто развеял свои сомнения касательно моего диагноза, и добавил в более шутливом тоне:
– Если честно, я никогда раньше не сталкивался с желанием сменить профессию. Я имею в виду среди рэдонцев.
Это было неудивительно, если принимать во внимание их привилегированное положение в Хайдоне. В виду ограниченности ресурсов, Рэдон был заинтересован в каждом бенайте.
В Империи ситуация была менее драматичной, т.к. она имела в своём распоряжении около 3 тысяч бенайтов, тратя большие суммы денег на их подготовку в своём знаменитом центре на Ниарне. Обычно, каждый год объявлялся набор, и из всех провинций стекались потоки желающих дать шанс своему чаду пройти необходимые тесты для выявления способностей. Процедура эта достаточно проста, но не гарантирует успешного завершения всего обучения. В результате всех отборов, около двухсот детей в год могут обучаться в академии на Ниарне, и только около сорока из них доходят до конца и становятся бенайтами. При этом они могут профилироваться в разных областях, и только 10% из них становятся воинами. В результате, боевых бенайтов в Империи в десять раз больше, чем у нас. Однако, в реальности, как ни странно, это не играет существенной роли в расстановке сил.
Кроме обучения в академии на Ниарне, бенайтам не воспрещается держать учеников и обучать их самостоятельно, но такое образование не даёт соответствующего признанного статуса в Империи, хотя история знает исключения.
В Хайдоне картина изначально была несколько другая. Не имея возможности тратить столько ресурсов на обучение без гарантированного результата, было принято решение резко сузить круг претендентов. Как правило, способности, выявленные во втором и далее поколениях, служили достаточно веской гарантией успешного прохождения всего цикла обучения. Таким образом, именно это стало критерием отбора детей в рэдонскую школу, не считая, конечно, тех случаев, когда потенциал ребёнка не оставлял сомнений. Такое решение также позволяло не плодить недоучек, которые, по мнению Виктора, потенциально были опасны. Риск, по их мнению, состоял в том, что это могло развеять благоговейный трепет, сформировавшийся у народа к рэдонцам, и пошатнуть устоявшуюся власть, или, что ещё хуже, недоучки могли бы инициировать переворот и самим захватить власть.
Что бы то ни было, негативной стороной подобного решения было то, что, фильтруя претендентов подобным образом, удалось набрать только двадцать восемь человек. Дело в том, что по статистике только 58% бенайтов заводят семьи, предпочитая браки преимущественно между собой, а с продолжением рода демографическая картина выглядит ещё хуже. Только 43% семейных пар заводит детей, и очень редко, когда больше одного. Тем не менее, такая статистика имеет своё обоснование. Когда у бенайтов рождаются дети, родители, желают они того или нет, передают часть своего потенциала ребёнку. Соответственно, хоть это и звучит эгоистично, но не всякий бенайт решается расстаться частью своей силы. Если честно, я был немного удивлён, узнав, что Виктор оказался среди тех, кто
Глава 6
Сектор, который привлёк внимание Хайдона, не был ни процветающим, ни стратегически важным, и на первый взгляд, не было ничего, что могло заинтересовать Империю. Однако факт был налицо: местное правительство вело переговоры, и наш противник собирался завязать с ним более тесные отношения. Хайдон не понимал подоплёки сотрудничества, и стремился разобраться в мотивах имперцев.
Я находился на Немине уже больше месяца, но цель так и маячила где-то далеко, заставляя меня выходить за рамки отпущенного мне времени. Я предвидел нечто подобное, несмотря на то, что Геран утвердил совсем другие сроки, которые он назвал и без того пессимистичными. Несмотря на всё это, я не предполагал, что моя работа выльется в настолько утомительное и кропотливое занятие, за которым мне придётся проводить недели напролёт.
На Рэдоне планировалось, что сведения будут доступны от самих участников договора, что позволит взглянуть на ситуацию глазами непосредственных очевидцев. Однако это решение лежало в той плоскости возможностей бенайтов, в которую я ранее никогда не заглядывал – методы "лёгкого" воздействия на людей были для меня за семью печатями. Нельзя сказать, что для начальства это было новостью – оно было в курсе, но предпочитало не придавать этому значения. В целом, у бенайтов была некоторая свобода выбора, и каждый мог воспользоваться наиболее подходящими для него навыками – главное, чтобы это оправдывало цели.
В моём случае тоже, я был волен использовать любые доступные мне способы, правда ситуация говорила сама за себя, и для Рэдона очевидным являлся тот вариант, который мне не подходил. Прибыв на Немин, я, тем не менее, нашёл другой источник информации, с которым мне было легче работать, а именно – сервера правительственных организаций. В степени своей защиты они далеко уступали современным системам, что только подтверждало представление Хайдона об уровне экономики сектора и об ограничениях их бюджета. Чуть позже я выяснил, что в государственных организациях вследствие мизерных зарплат остро стояла кадровая проблема. Ухватившись за свой шанс, я таки умудрился устроиться на работу в структуру, откуда смог дотянуться до нужных мне серверов.
За несколько лет у меня накопилась неплохая подборка программ, годившаяся для взлома типовых систем защиты, а, учитывая, что система на Немине была устаревшей, то программ-взломщиков для неё было предостаточно.
Итак, я получил доступ к огромному количеству файлов, но это также ознаменовало начало крайне нудной работы. Просмотр и фильтрация документов занимали много времени, и собирать информацию приходилось по крупицам. Что же касается моих "прямых обязанностей", то в большинстве своём это была рутинная работа, которую удалось быстро автоматизировать, написав необходимую программу. Она и позволила мне свести к нулю время потраченное впустую.
Обычно я работал сверхурочно, даже когда все остальные сотрудники, не имея никакой мотивации вкалывать, покидали свои места. Моё же рвение к работе, к счастью, получило простое объяснение – для такого "молодого сотрудника" вроде меня это представлялось шансом накопить достаточно опыта, чтобы быстрее покинуть это "болото". В целом так оно и было, только копил я не опыт, а информацию. К сожалению, скорость их накопления как-то мало коррелировала с темпом их изучения. Бывало, я перечитывал один и тот же документ по десять раз, прежде чем мог понять смысл написанного. Неудивительно, что мозги от этого спекались крайне быстро, и мне всё чаще приходилось делать перерывы.