Хайдон

Геолди Гай

Уже неплохо, правда вряд ли она могла что-либо изменить в своём текущем положении.

– Ты есть не хочешь? – робко спросил я её немного не в тему.

Вероятнее всего, если бы я не напомнил, она не скоро вспомнила бы об этой насущной потребности, да и вряд ли наши режимы совпадали.

– Вообще-то, я не против, – весело ответила она, а затем добавила, – но для этого нам нужно вернуться в кабинет Сакра.

За едой, как ни странно темы стали серьёзнее. Разговор зашёл про времена, предшествовавшие

смуте, и Мирован вспомнила даже моего деда.

– Папа хорошо знал Артона, и он до сих пор вспоминает его с большим уважением, – сказала она, пережёвывая очередную порцию салата, – Он как-то сказал…

Мирован, временно отложила вилку и сосредоточилась, явно пытаясь дословно процитировать слова своего отца.

– Сказал, что Артон обладал уникальным даром разрешать конфликты, находя решения, удовлетворяющие обе стороны одновременно, не опускаясь до компромиссов, – выдала она как на духу.

– А как мой дед ладил с Виктором, – спросил я с интересом.

Сделав задумчивое лицо, она ответила:

– По правде говоря, таких деталей я не знаю, думаю, тебе стоит спросить Сакра, – и затем добавила, глядя себе в тарелку, – Единственное, что я слышала – это то, что Белвердан пытался брать с него пример, но это не показатель. Ведь Артон был намного старше него, и подобное стремление естественно по отношению к старшему брату.

Я знал, что разница между ними была 16 лет, и, когда Виктор только начинал свою карьеру, Артон уже был на пике своей.

– Как на счёт твоего отца? – спросил я, искоса взглянув на неё, – Он был знаком с Виктором до образования Хайдона?

– Да, но поверхностно, – прокомментировала она, не поднимая взгляда с тарелки, – Они мало пересекались.

Покончив, наконец, с салатом, она взглянула на меня, явно готовя свой вопрос.

– А почему тебя так интересуют подробности о Белвердане? Неужели он сам тебе обо всём не рассказывал?

От неожиданности я даже поперхнулся соком, и Мирован засуетилась, передавая мне салфетки. Оправившись, я попытался перевести тему, пока она не стала допытываться про мои отношения с Виктором.

– Кстати, ты случайно не состояла в родстве с Дженеврой, женой Виктора?

Некоторое время, она не могла взять в толк, о чём я говорю.

– Ты это к чему? – наконец спросила она, затем, задумавшись, добавила, – Насколько я знаю, она погибла на Белдоре.

– Да это так. Просто сын Виктора такой же рыжий, как и ты, а, учитывая, как все когда-то были тесно связаны друг с другом, я подумал, может… – начал я неуклюже оправдываться.

– Нет, – сказала он с усмешкой, положив конец моим мучениям, – Наши фамильные древа никак не пересекались.

И с чего только мне пришло в голову задать такой дурацкий вопрос, мало ли рыжих на свете.

–

Кстати, Белвердан ведь не знает про Сакра? – спросила она, воспользовавшись моей заминкой.

– Нет, – односложно ответил я.

– А у тебя не возникало искушения рассказать ему? – хитро осведомилась она.

Я размышлял над ответом, мрачно уперев свой взгляд в пустую тарелку.

– Ты считаешь, что стоит это сделать?

Она слегка встрепенулась, и перевела взгляд.

– Нет, – призналась она, – Извини, если я затронула сложную для тебя тему.

– Нет причин извиняться, – виновато сказал я, и спустя пару мгновений спросил, – Как ты думаешь, долго ещё продлится процесс подписания договора?

Мы ещё долго обсуждали возможные сценарии развития ситуации, а также успели поделиться своими взглядами на войну в целом.

Дрэмор появился только под конец дня. Мне было немного жаль расставаться с Мирован, но мне предстояло вернуться на хайдонский крейсер.

Воспользовавшись выдавшимся моментом, я решил сделать ещё одну попытку и выяснить у Дрэмора важный для меня вопрос.

– Как ты всё же узнаёшь о месте моего нахождения с такой лёгкостью?

Некоторое время он задумчиво молчал, взвешивая все за и против правдивого ответа. Наконец, видимо посчитав, что можно раскрыть мне глаза, он изрёк:

– Ты сам каждый раз даешь мне знать о своём местоположении.

Я сам?! Он, наверное, шутит! Я признаю, что иногда смысл моих поступков не всегда ясен даже для меня самого, но я всё же тешу себя надеждой, что хотя бы помню их все.

Дрэмор саркастически усмехнулся и покачал головой.

– Ты мог уже убедиться, насколько сильно может действовать эмоциональная составляющая сознания. Когда это составляющая живёт в тебе постоянно, то она может давать о себе знать даже без учёта расстояний. В твоём же случае, когда ты выезжаешь на задания, от тебя как будто передаётся импульс, что такая встреча стала вероятной.

Я некоторое время мрачно переваривал сказанное.

– Мне в это слабо верится, – подавленно проговорил я.

– Ты проанализируй, – сказал он поучительным тоном, – Какие обычно мысли лезут тебе в голову, когда ты вылетаешь с Рэдона?

Я был готов признать, что доля здравого смысла всё же присутствовала в его версии, но, несмотря на это, она выглядела слишком фантастичной.

Я мстительно посмотрел на него, тут же начав обдумывать новую тактику.

– Я читал твой краткий отчёт, по-моему, это всё враньё, – заявил Брэнд с порога.

– С чего ты взял? – насторожился я, и, встрепенувшись, добавил, – Виктор тоже так считает?

– Не знаю, что он по этому поводу думает, но мне что-то мало верится в твой рассказ.