Хайвей неисповедимости
Шрифт:
Из женского романа
Игорь Игоревич Родин
30 неделя. Суббота
Знакомство с родителями Эдоса прошло крайне удачно. Все утро на следующий день мы отпивали сушняк морсом и соками, заедая таблетки от головной боли последствия перегрузки алкоголем молодых организмов.
Делать было абсолютно ничего не охота, даже жевать, не говоря уже о каких-то изысках, требующих физических телодвижений, и мы, валяясь в кровати, смотрели по визарду инет: обзоры случайных нелепых ситуаций с комментариями Педро де Асса, глупые гиги 49
49
Гиги (от созвучного хи-хи и гаг (gag) «хохма») (пользовательский) – клоунские жесты, кривлянье, минисценка.
К обеду ближе в комнату постучал Федос и поинтересовался нашим здоровьем, мы с Эдосом отчитались, что чувствуем себя сносно, и ма предупредил, что через час они с Николасом ждут нас в обеденной зоне дома на небольшую семейную трапезу.
Чтобы за столом обсуждать не праздные темы, а предстоящую церемонию торжества создания семьи я решил заранее выяснить с Эдосом общие позиции по проведению данного мероприятия и проговорить те моменты начала семейной жизни, которые мы себе, пока еще, представляем по-разному.
– Эдос, я очень тебя люблю, но мне кажется, что твой ма вчера был прав, закрепление брачного союза прыжком в парашютном тандеме – это позерство.
– Гошен, как по-другому выразить любовь? Показать, как сильно я тебе доверяю? Прыжок в тандеме – это и символ, и реальный поступок! Я хочу, чтобы все мои друзья видели!
– Эдос, вступление в брак – это и есть настоящий поступок. Доказывать твоим друзьям готовность расстаться с жизнью я не хочу, и я не хочу, чтобы ты мог пострадать, – я остановил порыв Эдоса возразить, – или потерял свою жизнь. Гораздо ценнее, что ты готов встать с большого бодуна, первым принести горячий кофе с ликером. Мы и без прыжков покажем всем верность, вместе и на всю жизнь!
– Гошен, приносить кофе в постель каждое утро – это самое малое, что я хотел бы для тебя делать!
– Ну, я тоже кое-что готов для тебя сделать, – заметил я Эдосу, удовлетворенный разговором. – У нас есть еще минут сорок до обеда с родителями, и предлагаю принять душ вместе, – при этом я чуть наклонился и продемонстрировал характерные движения, намекая…
Эдос полностью меня поддержал, ох, как я его все-таки люблю!
Выйдя из ванной комнаты, мы спустились в столовую, где нас ожидала шикарно накрытая поляна. На столе чего только не было: чиз-потсы и бигмаки, салаты из зелени и мяса, а посередине стояла полная фарфоровая (!) супница с видневшийся вверху ручкой половника!
Надо всем этим богатством порхал Федос, украшая блюда кусочками ягод и фруктов, поднимая изысканность сервировки на совершенно запредельную высоту.
Николас сидел за столом, и разговор отцов-партнеров шел о смысле жизни.
– Карьера – это то, что делает мужчину состоявшимся, – рассуждал вслух Федос, – мы все живем ради процветания, и успешность карьеры показывает, какую пользу человек приносит обществу.
Николас кивал головой, поддакивая ему, но несколько раз проглатывая слюну, не позволяя нарушить идиллию натюрморта, поэтому очень обрадовался, увидев
– А вот и парни! Как самочувствие и настроение?
Эдос смущенно заулыбался, поэтому я подхватил эстафетную палочку диалога.
– Добрый день, Николас! У вас отличный арманьяк, отличный дом, и мы очень хорошо выспались и настроение отличное!
Такое заявление было приятно родителям, и я, видя их довольные лица, продолжил:
– Полностью согласен, Федос, что карьера в жизни – это главный показатель, – я пододвинул Эдосу стул, после радушных улыбок, приглашающих сесть за стол
– Очень приятно встретить человека, который понимает, для чего живет, – с этими словами мапа начал раскладывать еду по тарелкам.
– Да, не многие молодые люди осознают тот факт, что продвижение по службе – это не только индикатор отношения общества к тебе, но и твое к обществу, – вступил Николас в разговор. – Вчера Эдос рассказывал про нападение бандита с ножом! Ты смелый человек, Игорь. Не стушевался и принял меры для изоляции преступника. Я уверен, что социум даст достойную оценку этому поступку, уж в моем-то лице точно, – Николас засмеялся, прикрыв рот салфеткой.
Слова признания из уст, очевидно, влиятельного, занимающего не последний пост в аппарате полиции мегаполиса, старшего соклана сулило дополнительные перспективы, и я решил акцентировать внимание на обещании.
– Всегда рад быть полезным обществу, – сказав, я встал из-за стола, – тем более такому, – пауза, —изысканному, – и поклонился кивком головы по очереди всем троим мужчинам, сидящим за столом. Николас посмотрел мне в глаза и кивнул головой, указав рукой на стул, разрешая сесть.
Мы еще мило поболтали, спев дифирамбы друг другу, и, закончив обед, распрощавшись, сели в суперкар, намерившись поехать в завсетпит 50 заправиться и развлечься.
50
Завсетпит – от «заведение сетевого питания», изначально место для подзарядки каров и их моек, превратившееся в комплекс развлечений для автомобилистов, каргейма, реальных гонок, и около автомобильных тусовок.
Не успели мы отъехать от дома Николаса и пару километров, как экран-стекло суперкара высветил входящий вызов от моего боса – Пантелея Пантелеймоновича Пилатова.
– Игорь, здравствуй, – Пантелей Пантелеймонович не любил обращение к себе по имени отчеству и не чурался называть сотрудников по имени, ожидая такого же обращения к своей персоне.
– Здравствуйте, Пантелеймон, – ответил я, назвав боса по имени и не переходя на неофициальное «ты», которое шеф одобрял только в одну сторону.
– Вот увидел, что ты в машине, – шеф развел руками, – это очень удобно, когда у тебя ответственные сотрудники не только по отношению к работе, но и к налогам, – шеф засмеялся. Он был прав – это действительно удобно: знать, где одчиненные проводят не только рабочее время, но и выходные. Я подобострастно, немного заискивающе, улыбнулся Пантелею.
– Решил отблагодарить за позавчерашний эффективный разбор в дорожной автоаварии. Ты отработал очень профессионально, все правильно оформил, оценил ущерб, провел выплаты и даже посадил виновника на скамью подсудимых, я горжусь таким сотрудником, – шеф смотрел ободряюще.