Хиллингар
Шрифт:
– Интернет подключите сами, если нужен. Кастрюли найдете на кухне. Оплата луче наличными – я буду приезжать. Надумаете менять замок – занесите ключ. Я бы поменяла.
Прикрыв за собой хлипкую дверь, она ушла, на ходу пересчитывая деньги. Я остался в узкой комнате с желтыми обоями и огромными пыльными шторами под потолок, а которыми прятался балкон. Диван, стол и два стула – красота! Даже нет нужды в общей кухне. О соседях я пока ничего не знал, но надеялся, что про смену замка хозяйка пошутила.
Насколько минут я лежал раскинув руки, наслаждаясь ощущением от новой жизни и собственного, хоть съемного жилья. Телефон впивался мне в бок и укоризненно подсказывал,
– Добрался, обустроился? – спросил сиплый голос.
– Привет, Артур, – ответил я. – Тебя почти не слышно. Ты в пещере?
Артур замолк, потом в трубке раздались щелчки и треск.
– Сейчас, подожди… А так?
– Немного получше. Опять пытаешься обмануть систему и наколдовать бесплатную связь?
– Почти угадал. Сейчас перезвоню и поговорим как типичные рабы общества потребления.
Артур позвонил через минуту. Удивительно, что не через час и вообще перезвонил – особой пунктуальностью он не отличался.
– Ты уже в городе или звонишь сказать, что бросил эту идею насчет универа и будешь работать курьером в фирме отца?
– Я звоню сказать, что не видел тебя почти два года и хорошо бы это исправить. И если ты все еще называешь себя моим другом, то хватай себя за шкирку и тащи сюда.
Артур пощелкал в трубку языком.
– Я нашел тебя на карте. Район так себе, да и вечер скоро – не хотелось бы потерять только что отремонтированные зубы.
– Так приедешь или нет?
В трубке повисла долгая пауза. Затем ее прервал тяжелый вздох.
– Ну, разумеется, приеду. О чем речь. Встречай.
С Артуром я дружил класса с пятого и это предавало мне уникальности – я был единственным в школе, кто оказался способным с ним дружить. Даже его привычку совершенно игнорировать личное пространство: вести записи в моем блокноте, пользоваться моими почтой и телефоном и выписывать свои компьютерные журналы на мой адрес я воспринимал терпимо, хоть и не собирался к этому привыкать. На просьбы не записывать контакты в мою адресную книгу в телефон и наконец купить себе ежедневник он отвечал непонимающим рассеянным взглядом, брал книгу в школьной библиотеке и некоторое время пользовался ее полями и форзацем. Из других странностей было то, что он тоже дружил со мной, хотя нас практически не связывали общие интересы. После девятого класса он отправился в поварское училище в город, бросив меня одного грудью на орду репетиторов и бесконечных тестов. Сейчас настала моя очередь наконец искать место в жизни, которое, по мнению отца, было в экономике или юриспруденции, а по моему скромному мнению – в уютном кафе с дождливым окном и ноутбуком, в котором буква за буквой рождалась бы очередная шедевральная книга.
Зная Артура не первый год, раньше, чем через полтора-два часа я его не ждал. В это время можно было уложить свой первый сознательный поход в магазин с собственноручным списком покупок. Я выглянул в окно. За грязным стеклом, под котором скопилась куча высохших насекомых, сияло летнее солнце, заливая зноем широкий двор. Ленивая шпана загорала на лавках, поплевывая шелуху от семечек под ноги. Разморенные жарой собаки лежали в редких островках жухлой травы, подставив солнцу свалявшиеся бока. Блеклая вывеска магазина выглядывала
1
Свою пьесу «Пятая колонна» Эрнест Хемингуэй написал в отеле «Флорида» в Мадриде под артиллерийским обстрелом в период гражданской войны в Испании.
Сонная продавщица взглянула на шесть бутылок портера, на меня и паспорт, затем предложила пакет.
Артур пришел с пустыми руками. Попросил помыть ему кружку, потому что «на общую кухню он ни ногой», будто не мыл ежедневно посуду в месте похлеще после сотен посетителей.
– Это несерьезно, – сказал он после первого же глотка. – Нет, я не твой папа и не говорю, что ты должен протирать штаны в офисе или мотаться по заграничным командировкам на частном самолете. Хочешь марать бумагу— делай. В конце концов – за мной должок.
– Чего это? – не понял я.
– Не ты ли убедил мою маму, что мне не нужен десятый класс и поварское училище – лучшее, что со мной случится в жизни? Пожалуй, ты входил всегда в тройку людей на земле, которых она слушала.
– Допустим, – не стал спорить я.
– Так я вот о чем, – Артур вдруг насторожился. – Подожди!
На улице кто-то присвистнул. Потом послышался быстрый топот по изъеденному непогодой и временем крыльцу. Я отдернул занавеску – заметил только яркую белую куртку, скрывшуюся в подъезде. Двое зашли следом.
– Ну и район, – поморщился Артур. – Я вызову такси прямо на второй этаж к твоей двери.
– Ты не уходи от темы, – напомнил я.
– Точно. Так вот, тут не столица и не вторая столица, ты не поступаешь в литературный институт, а обычный филфак из тебя второго Сэлинджера не сделает, максимум учителя литературы и русского в провинциальной школе.
Неприятная мысль о том, что он прав засела в голове.
– И что ты предлагаешь?
– Я ничего не предлагаю, – Артур состроил философско-обиженное лицо. – Я навожу на мысль. Чем богат настоящий писатель? Богатым жизненным опытом или искусством проставления запятых в тексте? Ты должен прожить то, о чем будешь писать, понимаешь? – он склонился над столом и говорил уже в полголоса, но я слушал через слово. – Нормальный диплом, круг общения, работа, поездки, командировки. Понимаешь? Деньги неплохие, а это возможности. Лаос, Мадагаскар, Исландия. Знакомства, отношения… Понял к чему веду?
Гениальная мысль вспыхнула в моем мозгу и спалила первую неприятную.
– Артур, ты гений!
– Ну так…, – он довольно откинулся на спинку дивана.
– Артур, я накоплю багаж жизненного опыта – не унесешь. В черту литфак. Я буду путешествовать и вести трэвел-блог.
– А! Да чтоб тебя!
***
Рассвет был ранним, но я его проспал. Проспал я и завтрак. Небо было затянуто облаками. Море лежало за окном свинцовой гладью, а на близком пирсе искрился белый ровный снег. Я рассчитывал увидеть за одним из столиков Аню, но внизу было пусто. Беспорядок после странной ночи убрали, стол вернули на место. Даже пол блестел чистотой.