Химчистка для невидимок
Шрифт:
Максимов набычился и попробовал объяснить, что ему в другую сторону, но вмешался Саша:
– Ничего, проедем по третьему кольцу. Так даже удобнее. Не боитесь?
Прямой взгляд слегка прищуренных глаз заставил меня нервно фыркнуть и сделать вид, что на данный момент для меня нет ничего интереснее остатков сока на дне стакана. Как только не подавилась тремя каплями!
Андрей Ильич промолчал.
– Вы тоже депутат? – уважительно посмотрев на Сашу, спросила Алена.
– Он мой помощник, помощник депутата, – с запозданием вспомнив о своей главенствующей роли, ответил за Сашу Максимов.
7
Как
Учитывая, что путь до нашего дома уложился в пять минут, разговор о погоде мы закончить не успели. Тепло попрощались с взаимным намерением никогда больше не встречаться. Кто ж знал, что невидимая судьба в это время хихикала, потирая от удовольствия руки. Вылезая из машины, я тревожно оглядывалась по сторонам. Что значат все спецслужбы мира по сравнению с моим ревнивым мужем! Несмотря на его отсутствие в поле зрения у дома, чувство тревоги не покидало. И правильно делало – он стоял на посту прямо у лифта на нашем этаже. Причем сбоку, что позволило мне хотя бы выйти более-менее спокойно.
– О! Народный артист! Сейчас будут старые песни по собственным заявкам. Ефимов, да ты никак соскучился? Чего тебе у окна в дозоре не сиделось? Или не стоялось…
Не обращая на Наташкины слова никакого внимания, Димка в упор смотрел на меня своими, несмотря на ситуацию, красивыми глазами, загораживая при этом проход.
– Дима, я-а-а…
– Папик, мы на минуточку! Мамочка в своем репертуаре – кошелек дома забыла, вернее, кошелек взяла, а деньги забыла. В универсам приехали, затарились, а-а-а… Словом, повезло, что по дороге знакомый депутат попался. На удочку Натальи Николаевны. Он у нее на днях ЭКГ делал. Вот и подбросил до дома. Одевайся, пожалуйста. Довезешь нас назад.
– Нет уж, увольте. Я лучше дома останусь, – пропела Наташка, освобождая дорогу к двери. – Мужик с семьей в магазине что баба за рулем. А баба за рулем – что обезьяна с гранатой. И на фига мне шляться по универсаму с гранатой? Я лучше экономить буду. Раз ты и на мою долю деньги забыла дома. Это наверняка указание свыше. Не иначе как от Бориса.
Димка смешался. Но не настолько, чтобы не прочесть нам короткую нотацию о необходимости ставить его в известность о своих планах и хотя бы не забывать дома вместе с деньгами мобильные телефоны. Я покорно кивнула, признавая справедливость требований, и шмыгнула носом. Похоже, все-таки надо запасаться бумажными платками.
– Ну куда ты в таком виде в магазин? – делая вид, что жалеет меня больше, чем себя, забеспокоился муж. – Налицо явные признаки простуды. Отдохнула, называется. Неужели у нас дома продовольственный кризис? Если заглянуть в холодильник…
– Уговорил! – быстро согласилась Алена.
Я бы и сама согласилась – зачем мне лишний повод для нотации на весь вечер? Но приходилось мужественно возражать. При этом чуть не перегнула палку. Димку крайне заинтересовал порыв сделать домашние пельмени. Он мигом забыл о моем самочувствии и уже готов был сбегать
К моему удивлению, температура действительно оказалась повышенной. Мелькнула мысль, что кто-то из болящих в свое время просто забыл вернуть ртутный столбик в первоначальное положение, но озвучивать ее не стала. А вскоре мне действительно стало казаться, что хворь одолела не на шутку…
Разбудила меня Наташка, включив полное освещение. В тот момент она показалась мне хуже антибиотика, которым Димка угостил «к чаю». Вставать ужасно не хотелось, о чем я подруге прямо и сообщила. Она милостиво разрешила не вставать. Не глядя, я нащупала мобильник и позвонила шефу. Ничего, проснется пораньше. Имею я право приболеть денек?
Макс на звонок отозвался сразу же. Меня это настолько удивило, что я довольно глупо поинтересовалась:
– Максим Максимович, я тебя разбудила?
– Да я, собственно, еще и не ложился. Что-то случилось?
– Ты знаешь, я сегодня не смогу приехать на работу.
– Да-а-а? Ну и не приезжай. Я тоже дома переночую. У тебя все?
– У меня не все. У меня температура… – Я зевнула, не успев сообщить цифры. – А может быть, и приеду, во второй половине.
Сон постепенно отступал.
– Если оклемаюсь.
– Ефимова, ты в своем уме?
– В своем. Мне чужого не надо. – Я опять зевнула. – Могу я хоть раз в жизни…
– Ты у себя дома?
– Я в своем уме и у себя дома!
– Тогда передай трубку мужу.
– Зачем?
– Затем! Консультация нужна.
Я протянула мобильник Наталье, давившейся от хохота, и обиженно попросила отнести его Дмитрию Николаевичу. Назад она вернулась в сопровождении хихикающей Алены. Я пыталась осмыслить, почему на улице так темно и с какой стати некоторые веселятся в такую рань. Разгадка явилась раньше, чем Димка. Закусив нижнюю губу, я вольготно сидела на диване, закутавшись в плед, слегка передергивалась от легкого озноба и радовалась своей временно€й ошибке.
– Слава труду! – ввалившись в комнату, приветствовал меня муж и вздернул вверх сжатую в кулак руку.
– Воистину слава… – лениво отмахнулась я, стараясь не расхохотаться. – Песня была такая «Трудовые будни – праздники для нас!».
– То-то тебе вставать не хотелось, – прыснула Наташка. – Ясное дело, от праздников больше устаешь. Счастье, что они не могут длиться вечно.
– Твой шеф выразил мне соболезнование, сказал, что тебе на ночь глядя крамольные мысли лезут в голову. Надо же! В ночное собралась!
– Ее шеф – козел! – моментально встала на мою защиту подруга.
– Но он чисто по-человечески посоветовал задержать Ирину Александровну на денек дома! – возразил Димка.
– Мне такого никто не предложит! – Наташка явно исходила завистью.
– Правильно. – Голос Алены звучал весьма убедительно. – Вы же еще не рехнулись от служебного рвения. Это только мамочка спит и видит себя в рабочем кабинете. Впрочем, папик от нее недалеко ушел.
– Ну-у-у, началось! Из пустого в порожнее… Я вас покидаю. Чувствую, куда разговор клонится. С какой стати мне выслушивать хулу братскому мужскому сословию?