Химеры пустошей
Шрифт:
— Господин Север… могу я попросить вашего племянника сходить со мной в гостиницу еще раз? Надо отвести собаку хозяйке. Заодно я подробный доклад послушаю…
— Конечно, — медленно подбирая слова, ответил журналист. — Давай, Рашитка, сходи с господином Штормом…
— Ах, да, — «вспомнил» Мар про полицейского. — Уж простите за недоразумение. Большой ли полагается штраф за подобное нарушение? Все-таки мы вас отвлекли.
— Две княжьи расписки, — четко отозвался тот. — Или двенадцать монет местного чеканного двора. Но я не завел протокола.
— Ну, заведете вечером, в участке, в спокойной обстановке. Вот, держите. Монеты правда, из Первого Заполья, но должны быть в ходу и здесь…
Полицейский покивал, и даже одну монету вернул — оказывается, «запольские» денежки ценятся немного больше.
Всю дорогу хозяин гостиницы бухтел себе под нос и при том глаз не спускал с Мара и мальчишки, так что и словом не перекинуться.
Одет Рашитка и вправду был как большинство здешних «уличных» детей — в потускневшую и залатанную рубашку в мелкий блекло-розовый, но, несомненно, когда-то красный горошек, и короткие пыльного цвета штанишки. Вопреки обличениям «швейцара», он, кстати, был обут в легкие кожаные сандалии, сплошь состоящие из веревочек.
До гостиницы оказалось недалеко.
— Вот она, ваша собака!
Айка оказалась симпатичной мохнатой дворнягой рыжей масти с белым пятнышком посреди лба. Некрупная, мальчишке чуть выше колена. Обрадовалась, залаяла, начала плясать вокруг своего спасителя… вот и славно.
Но в последний момент Мара словно кто-то подтолкнул:
— Рашит… извини. А давай ее пустим. За чем-то же она в парк бегает? И хозяину будет легче, если мы разберемся. И вашей тетушке Лу.
— Конечно, — обрадовался мальчик и вдруг с тревогой посмотрел на «швейцара» — Господин Норман Нырок, а можно?..
— Но я пройду с вами. Мало ли чего вы там… может, чего нужное или опасное найдете!
Айка, едва вышла в парк у парадного крыльца гостиницы, вдруг заскулила и натянула поводок, всем телом превратившись в указующую стрелку. Туда, под деревья! В тень! Рашит ее с трудом мог удержать.
— Да, — покачал головой хозяин гостиницы, — именно туда она всегда и бежит. А потом просто бродит и воет… а люди боятся! И ночью, бывает, воет.
Место было уединенное — слева постриженные кусты, справа — декоративные елки. Спереди ограда, увитая плетьми прошлогоднего, засохшего плюща…
Айка сначала метнулась к ней, но замерла на полпути, прыгнула обратно. Закрутила мордой. Обежала кустик, потом другой. Снова замерла, и вдруг действительно завыла — коротко и жалобно.
— Вот, — сказал хозяин. — Именно так. Каждый раз. Знаете, господин маг, настолько вымотала, что уж думал, не придавить ли…
— Правильно не придавили… — ответил Мар, настраиваясь на драконье магическое зрение. Потому что родственную магию здесь он чувствовал чуть ли не кожей. — Айка молодец. Но она всего лишь собака. Она может чуять, что ей отводят глаза, но не может увидеть то, что спрятано… Рашит, придержи ее. Я сейчас уберу наваждение.
Источник
А вот и то, что она прятала…
Сумка. Серая простая сумка, с какими женщины ходят на рынок. В сумке блокнот с выдранной страницей, плотно свернутая куртка и цепочка от криоса. Но без криоса.
— Что это? — удивился хозяин Норман Нырок.
— Вещи Виктора. Я должен буду их забрать, мне не нравится то, что происходит. И уж простите… найдите возможность ответить на мои вопросы. Я не полицейский, но мой родич исчез, и я волнуюсь за его жизнь.
Хозяин гостиницы посмотрел на него с бооольшим сомнением, но все же согласился.
— Только сделайте, чтобы собака сюда больше не бегала!
Собака бегала сюда, чуя то, что не мог заметить ни хозяин, ни Рашит. В землю впиталась кровь, довольно много. В крови испачкан даже угол сумки. Так что, вероятно, Виктор Шторм погиб вовсе не в пустошах, а именно здесь. А потом уж его тело переместили туда, поближе к химерам.
Переместили…
И этот факт снова как бы намекает, что без Клары здесь не обошлось.
Мар снял номер с видом на парк. Слишком как-то все быстро стало происходить… Рашит увел Айку, но обещал вернуться и рассказать, что знает про Виктора. Потому что именно за ним и наблюдал по заданию Севера Бриза.
Хозяин тоже рассказал кое-что полезное. Например, что сразу после прибытия, Виктора навестила женщина. Красивая женщина, незнакомая.
— Ох, они ругались! Эта женщина требовала, чтобы он куда-то там вернулся, что ли. Или что-то ей отдал, а потом вернулся. Громко так кричала. Так благородные господа ругаться не должны, это ниже их достоинства. Но красивая… вся такая.
— В красном? — предположил Мар, почти не сомневаясь в положительном ответе.
— Да. Вы ее знаете?
— Знаю. Она из Водопадного чертога, Мы с ней и с Виктором из одного дома. Вероятно, сюзерен чертога, Тедор, послал ее за Виктором, а он не хотел туда возвращаться…
— Говорят, в чертогах красиво, как в сказке, — вздохнул хозяин гостиницы из провинциального городка одного из самых незначительных циркусов Астеры.
Мар едва заметно покачал в ответ головой.
Красиво ли в Водопадном?
Красиво… особенно утром, когда солнечные лучи сквозь дымку, и радуга над большим каскадом, и башни главного замка — как ажурная пена над скалами. Только не надо ко всему этому великолепию подходить близко. Красивое видится издалека. А вблизи…
Вблизи как везде, только немного хуже.
— Красиво, — все же не стал он спорить. — Так чем кончился спор Виктора и Клары?
— Она разозлилась и ушла. Дверью хлопнула, что штукатурка посыпалась…
— И больше к нему никто не заходил?