Хищники (ил. Р.Клочкова)
Шрифт:
Сам Нил едва удержался на скользких шатких бревнах, упав на колени. Все произошло в какое-то мгновение. Гай, видимо, не успел осознать, как это случилось. Он бешено заработал руками, но от этого его положение стало еще хуже. На глазах Нила директор погружался в жидкое месиво. Оно уже доходило ему почти до груди.
– Помоги! – прохрипел Гай.– Прошу!
Осетров изо всех сил стал дергать руками, пытаясь разделаться с узлом, но он был завязан намертво. Поискав вокруг себя глазами, Нил заметил торчащий меж бревен гати обломок березового ствола. Он завел за него связанные кисти и с
Гай мотал головой, выпучив налитые кровью глаза. И все погружался и погружался в болото. Зелень ряски уже колыхалась у его рта.
– Ни-ил! – вырвался у него не то стон, не то крик.– У-моляю!
– Не видите?! Сами завязали! – огрызнулся Нил, злясь на Гая, на себя и чертов ремень, который не поддавался.
И когда уже казалось, его усилия ни к чему не приведут, что-то легонько треснуло. Нил почувствовал, что руки у него наконец свободны.
Сбросив моментально рюкзак, он выхватил из гати жердину и перекинул в сторону Гая. Тот лихорадочно ухватился за нее обеими руками. Действуя жердью как рычагом, Осетров пытался вытащить Гая на бревна, но не получалось – трясина держала его крепко. Вдруг с треском переломилась жердь. Нил стал искать другое подходящее бревно. Когда нашел и бросил, Гай вновь ухватился за его конец. Он хрипел от натуги, его руки скользили по грязному, скользкому стволу.
Неимоверными усилиями Нилу все-таки удалось схватить Гая за воротник пиджака и вытащить огрузневшее тело на гать. Гай перевалился поперек хлопающих бревен гати и, лежа на животе, тяжело дышал и отплевывался. Осетров ловким движением заломил ему руки за спину, быстро перевязал их обрывком ремня. Потом он извлек из кармана брюк Гая пистолет и засунул себе за пояс.
– Что, власть переменилась? – усмехнулся Осетров, вытирая рукой вспотевшее, перепачканное кровью и землей лицо.– Вставайте!
Он сделал на всякий случай несколько шагов назад и взял в руки обломок жерди. Федор Лукич с трудом поднялся.
– Идите! – скомандовал Осетров.
…Арсений Николаевич Резвых постучался в жилой вагончик мостопоезда 594, когда рассвет еще только занимался. Не хотелось будить ребят в такую рань, но дело не терпело отлагательств.
Они прибыли сюда со следователем Дагуровой и начальником уголовного розыска Сергеевым затемно и уже успели сделать многое. На ноги была поднята местная милиция. По рации полетели указания участковым инспекторам в близлежащие поселки, разбросанные по тайге. Работникам ГАИ были даны инструкции тщательно проверять все машины. Но без добровольных помощников обойтись нельзя: слишком обширна территория, на которой мог появиться преступник.
Тогда Резвых и вспомнил о знакомых бамовцах.
Ребята, узнав, с какой целью приехал Резвых, встали как по команде. И уже через несколько минут были в полной боевой готовности.
Правда, строители удивились, что депутат поселкового Совета, приезжавший к ним недавно, оказался офицером милиции. Но для расспросов не было времени.
Арсений Николаевич объяснил ребятам, что идут поиски опасного преступника. А людей не хватает…
Помогать вызвались все.
Арсений Николаевич
– А он точно выйдет сюда?– спросил кто-то из бамовцев.
– Не исключено,– ответил Резвых.
– А как он выглядит, этот преступник?– поинтересовался другой.– Приметы какие?
– Вот с приметами туго,– признался капитан.– Высокий мужчина… Возможно, в плаще – это все, что передал Уралов со слов Осетрова.
– Иди туда, не знаю куда…– с иронией заметил один из парней.– Принеси то, не знаю что… Прямо для нашей секции «Хотите верьте, хотите нет»,– засмеялся он.
На него зашикали. Не до смеха…
– Понимаете, товарищи,– сказал Арсений Николаевич,– на воре шапка горит. Преступник, как правило, боится, крадется… Словом, шарахается от собственной тени… Или прикидывается спокойным… Конечно, смекалка нужна, как в разведке…
– Ясно, товарищ капитан. Разберемся,– раздались голоса.
Договорились, что ребята разобьются по три-четыре человека и прихватят охотничьи ружья у кого есть.
Вдруг встал Раймонд Скуенек, друг Бориса Рогова.
– Есть идея! А что, если вертолет? Сверху виднее…
– Конечно! Еще бы! – поддержали его.– Тут изыскательская партия недалеко. К ним каждый день вертолет прилетает… Не откажут…
Двое вскочили, чтобы бежать к начальнику участка, договариваться насчет вертолета. Узнав, в чем дело, Дагурова отправилась вместе с ними.
Связались по рации с руководителем геологической партии. Тот дал «добро» на использование вертолета для поиска преступника. Но он мог прилететь только часа через три. Не раньше.
Болото осталось позади. Нил невольно оглянулся: если бы не случайное избавление (оно казалось ему чудом) – и костей его не нашли бы.
«Жив, жив, жив!» – стучала кровь в висках. Осетров поднял лицо к небу, поражаясь его огромности и синеве, и вздохнул полной грудью, положив на землю рюкзак.
Жизнь продолжалась. И следовало еще довести Гая до ближайшего поселка. Там помогут. Свои…
Нил прикинул – до Турунгайша далеко. А вот где-то впереди, за Белталыком, есть, кажется, два-три домика…
– Стой,– крикнул Осетров Гаю, продолжавшему тяжело шагать по сухой, отдающей гулом земле. Тот, грязный, облепленный тиной и ряской, посмотрел через плечо на лесника равнодушно-холодным взглядом и остановился.
Нил развязал рюкзак. В нем плащ с капюшоном, в котором Гай был там, на озере, в лодке. Топорик, саперная лопатка. Какой-то сверток. Дальше Осетров копаться не стал – некогда. Плащ он надел на себя: плотный, защищает от комарья.
– По праву – вам нести дальше,– сказал он, прилаживая рюкзак на спину Гаю, который ничего не ответил.– Пошли…
И они двинулись по чуть заметной тропе. Нил закинул на шею дрын, прихваченный с болота, и положил на него руки. Так, он видел, ходят на севере каюры.