Хищники (ил. Р.Клочкова)
Шрифт:
Всех взволновало, что за такое короткое время в Кедровом произошло второе весьма серьезное преступление.
Об этом и зашел разговор в первую очередь в служебной комнате Резвых. Сергеев высказал предположение: а не имеет ли случившееся на Нур-Гооле отношение к делу об убийстве Авдонина?
– Трудно сказать,– ответила Дагурова.– Может быть, случайное совпадение. Но очень вероятно и то, что от Аделины хотели избавиться.
– Вы предполагаете, что она причастна к убийству?– спросил Сергеев.
– Есть подозрения…
– А-а,
– Как раз непонятно,– задумчиво произнесла Ольга Арчиловна.– Я имею в виду, какая роль была у Аделины. То ли она прямой исполнитель, убийца, то ли посредник между кем-то и Флейтой или просто звено в цепи… А что скажете вы, Арсений Николаевич?
Резвых был мрачен.
– Провели старого воробья на мякине,– вместо ответа начал бичевать себя участковый инспектор.– Надо было задержать ее. Такой предлог – орудие убийства нашли в колодце…
– Но вы же еще не знали, что это тот самый карабин, из которого стреляли в Авдонина,– пыталась утешить капитана Дагурова.
– Ну хоть жинку надо было предупредить, чтобы присматривала за Аделиной! – не унимался Резвых.– Что и говорить, проворонил! Понимаете, Ольга Арчиловна, о найденном ружье тут все прознали…
– Кто именно? – спросила Дагурова.
– Да весь поселок. Не запретишь ведь людям болтать. А кому надо было, усек сразу – опасность» Аделина может расколоться…
– С одной стороны, возможно, история на озере действительно отзвук первого преступления,– сказала следователь.– А с другой… Что врачи? – обратилась она к Сергееву.– Не говорили, когда разрешат допросить Кучумову? Ну, хотя бы приблизительно?
– Позвонят,– кивнул на телефон старший лейтенант.– Я просил при первом же случае… Что бы ни сказала – в бреду, в сознании – пусть зафиксируют. Придется ждать.
– И сидеть сложа руки? – нахмурилась Ольга Арчиловна.
– Конечно, нет! – возразил Сергеев.– Кучумова Кучумовой, а мы…
– Хорошо,– кивнула Дагурова.– Давайте теперь подумаем, куда мог податься преступник. Как вы считаете?
Начальник угрозыска, глядя на Резвых, молчал. Это был знак уважения к ветерану.
– Можно мне? – все-таки спросил разрешения участковый.
– Разумеется,– нетерпеливо откликнулась Дагурова.
Они подошли к карте участка, висевшей на стене.
– Вообще-то голубчик мог податься куда угодно,– начал Резвых.– На юг и на север, на запад и на восток… В глубь тайги – маловероятно. Опасно – звери кругом. Если он с головой,– а мы не должны считать его дураком,– то дорога ему туда, где можно затеряться среди людей или сесть на какой-нибудь транспорт…
– Верно,– подтвердил Сергеев.– Поэтому мы всех на ноги подняли. Милицию, дружинников.
– Значит,– продолжал Арсений Николаевич,– вероятнее всего, преступник решил
– А как вы думаете, кто это мог быть? – спросила Дагурова.
– Нил сказал Уралову, что у преступника пистолет… Вероятно, это не из наших лесников,– высказал предположение Резвых.– У них карабины… И не охотник. Какой охотник пойдет в тайгу с пистолетом? На зверя ходят с ружьями…
– Резонно,– кивнула следователь.– Так что же будем делать?
– Надо встречать его по ту сторону хребта,– решительно сказал Арсений Николаевич.– Ну а если он окажется опытнее и хитрее…– Резвых развел руками.– Тайгу не огородишь. Не волк, который красных флажков боится.
– Но есть ведь и другие поселки,– выдвинула последнее возражение следователь.– Вот и вот,– показала она на карте.
– Мы направим туда своих людей,– успокоил ее Сергеев.– Попросим соседей помочь.
– Ладно,– согласилась наконец Ольга Арчиловна.– Наши действия?
– Шамаюн и другие поселки по эту сторону хребта – это обговорено,– сказал начальник районного угрозыска.– Теперь надо думать, как организовать оперативно-розыскные мероприятия со стороны трассы, на БАМе.
– Я – туда. Прямо сейчас,– поднялся Резвых.– Без общественности нам не справиться. Меня там знают. К утру буду на месте…
– И я с вами,– сказала Ольга Арчиловна.
– Утомительно будет,– покачал головой Арсений Николаевич.– В коляске-то…
– Не принцесса на горошине,– улыбнулась Дагурова.
Резвых не знал, что возразить. Он вдруг задумался о чем-то своем, потом во вздохом произнес:
– Эх, паря, паря… Я всегда говорил – горяч. А до беды ведь всегда полшага…
– Вы о чем? – не поняла следователь.
– Нил,– сурово сказал участковый.– Один, с раненой собакой, без страховки…– Он встряхнулся, словно отгоняя от себя страшные мысли.– Одна надежда: одумается, вернется. А с другой стороны, упрямый как черт. Говорят, и отец такой был…
Ночь была длинной и кошмарной. Вначале Нила терзало комарье, потом холод. Чтобы как-то согреться, Осетров прижимался к Рексу. Пес тоже спал неспокойно – рычал, повизгивал, скулил. Если собаки видят сны, то Рексу, наверное, снилась схватка на берегу озера…
На Нила время от времени накатывало забытье, похожее скорее на обморок. В голове проносились туманные, неясные образы. Среди ночи он вдруг проснулся от непонятного страха. Будто совсем рядом притаилась сама смерть. Вскочил и увидел в нескольких шагах от себя, как сверкнули холодным лимонным светом чьи-то глаза.
Рекс оскалил зубы, глухо зарычал. Зверь бесшумно исчез, словно растворился в жуткой темени ночи. Нил так и не узнал, что это его так напугало. Рысь, дикая кошка? А может, сам хозяин тайги – полосатый?