Хитрый бизнес
Шрифт:
– Что это с ним? – спросил Фил.
– Я думаю, – ответил Арни, – отправился на свой ежегодный дрищ.
– … определенно здесь становится все хуже, – говорил пляжный репортер «НьюсПлекс-9». Он щурился и наклонялся против ветра, будто в любой момент его могло сдуть. – Рекомендуется держаться подальше от пляжей, где прибой, как вы знаете, бывает весьма коварным.
За спиной репортера прошли два молодых человека в плавках. Они радостно помахали в камеру, в шутку потолкались и полезли в океан. Затем мимо пробежала
– Я останусь здесь, пока смогу, – сообщил репортер, – Билл и Джил?
– Удачи тебе там, Джастин, – ответил Билл, постоянный ведущий «НьюсПлекс-9».
Озабоченно нахмурившись, он посмотрел на постоянную ведущую «НьюсПлекс-9», которую, втайне от супругов их обоих, каждый вечер трахал в гримерной.
– Как-то там скверно, Джил.
– Это точно, Билл, – сказала Джил, поворачиваясь к «ТелеСуфлеру», на котором могла прочесть, о чем следует беспокоиться дальше. – Ничуть не лучше обстоят дела на скользких от дождя автострадах Южной Флориды.
– Охо-хо, – сказал Арни. – Ты слышал, Фил? Шоссе, скользкие от дождя.
– Последний кошмар человечества! – поддержал Фил. – Мокрые дороги!
– На шоссе И-95 уже произошло несколько дорожно-транспортных происшествий, – говорила Джил, – а в час пик ожидается настоящий затор.
– Можно подумать там очень редко заторы, – сказал Арни.
– … автоцистерна перевернулась на скоростной автомагистрали Пальметто, – говорила Джил, – неизвестная жидкость разлилась на все три ведущие на юг полосы.
– Это ОТБЕЛИВАТЕЛЬ! – сказал Фил.
– МЫ ЛИШИЛИСЬ НАШИХ СТРАТЕГИЧЕСКИХ ЗАПАСОВ ОТБЕЛИВАТЕЛЯ! – закричал Арни, колотя по ручке кресла, – ТЕПЕРЬ МЫ ВСЕ ПОГИБНЕМ!
– Охо-хо, – сказал Фил, поглядев в сторону двери. Проследив за его взглядом, Фил увидел помощника дневного администратора Декстера Харпвелла. За ним тащился глазеющий человек, который вышел некоторое время назад. Аккуратным шагом Харпвелл подошел к Арни и Филу, заслонив собой экран телевизора. Его правая рука была забинтована в том месте, куда за обедом его укусила Старая Крыса.
– Джентльмены. – сказал он, – мне поступают жалобы на уровень вашего шума.
– В каком смысле жалобы? – спросил Арни. – Это вы про вот этого мистера Запора? – Он показал на глазеющего человека, который уже уселся и теперь глазел прямо перед собой.
– Мистер Кременс сообщил, что вы, джентльмены, разговариваете так громко, что он не может смотреть телевизор, – ответил Харпвелл.
– Он не смотрел телевизор, – возразил Фил. – Он спал.
– Вы живете здесь в сообществе, – заметил Харпвелл. – И должны уважать права других жителей.
– Не возражаю, – сказал Арни. – У него есть право спать. Пускай и спит в своей комнате.
Харпвелл тяжело вздохнул.
– Мистер Пулман, – сказал он, – помните, что
– Ага, – ответил Арни. – Вы сказали ИИИИ.
– Как ваша рука? – поинтересовался Фил. – Я бы на вашем месте Старую Крысу на бешенство проверил.
– Я сказал сегодня за обедом, – продолжил Харпвелл, – что если вы не прекратите учинять беспорядки, мне придется применить дисциплинарные меры. Боюсь, сейчас вы не оставляете мне выбора.
– Сколько вам лет? – спросил Арни.
– При чем здесь это?
– При том, что мне восемьдесят три года, следовательно, я был взрослым мужчиной, содержащим семью, когда тебе дарили наклейки с улыбочками за то, что ты пописал в горшочек.
– Сколько тебе тогда было, Декстер? – спросил Фил. – Четырнадцать?
– Очень смешно, – заметил Харпвелл. – Но дело в том…
– Дело в том, – перебил Арни, – что мы взрослые люди. Ты до нашего возраста, возможно, и не дотянешь. То, что мы живем на этом кладбище, еще не значит, что ты можешь разговаривать с нами как с детьми.
– Как бы то ни было, – сказал Харпвелл, – я здесь начальство, и в интересах защиты прав других жителей я запрещаю вам обоим сегодня после обеда покидать ваши комнаты.
– Что? – сказал Арни.
– Ты отсылаешь нас в наши комнаты? – спросил Фил.
– Правильно поняли, – ответил Харпвелл. – Это даст вам повод поразмыслить о вашей ответственности перед сообществом Центра Изящных Искусств.
– А если мы не пойдем по комнатам? – спросил Арни. – Ты отшлепаешь нас?
– Если вы не способны существовать в рамках требований Корпуса Самостоятельного Проживания, боюсь, мне придется перевести вас в другое здание.
– Куда? – сказал Арни. – В бункер для слабоумных? В Международный Дом Слюнявых?
В другом здании содержали настоящих психов, которые весь день ходили в пижамах, писались и звали «мамочку», которая уже сорок лет как померла.
– Ты не имеешь права, – сказал Фил.
– Он называется Корпус Принудительного Проживания, – ответил Харпвелл, – и уверяю вас, что имею полную власть исключительно по собственному усмотрению перевести в него вас обоих. Если вы не предпочтете совсем покинуть Центр Искусств, на что, конечно, у вас есть право.
– Ну ты и гаденыш, – сказал Арни.
– Ты ведь был старостой, верно? – спросил Фил. – В школе? Стучал на ребят, которые курили в туалете?
– Давайте, продолжайте в том же духе, джентльмены, – сказал Харпвелл, который на самом деле был главным старостой. – Продолжайте в том же духе. Поручу сегодня службе ночной безопасности проследить, чтобы ночью вы оставались в своих комнатах. А сейчас давайте переключимся на канал, который больше нравится мистеру Кременсу.
Он взял пульт.