Хивинские походы русской армии
Шрифт:
Что касается до общей инструкции, то сущность возлагавшегося на агента поручения заключалась в принятии мер к предупреждению на будущее время несогласий с Хивою и к обеспечению безопасности русских купцов. Для этого предлагалось настаивать:
1) на уничтожении рабства и торговли русскими пленными и обеспечении лиц и имуществ их в Хивинском ханстве.
2) на ограничении незаконного влияния Хивы на кочевые племена, издревле поступившие в подданство России, и:
3) на обеспечении торговли нашей как с Хивою, так и с соседственными владениями.
Агенту предписывалось в разговорах с хивинским ханом уклоняться от определительного объяснения, до каких именно мест должны простираться владения Российской империи, ограничиваясь одним общим подтверждением о присяге, принесенной кочевыми народами
Кроме этого агент должен был исходатайствовать: 1) разрешение русским купцам свободно приезжать в Хиву и торговать во всех селениях и городах ханства, с ответственностью хана за неприкосновенность лиц и имуществ торговцев;
2) установление на привозимые купцами нашими и их приказчиками товары необременительных пошлин, которые бы взимались только единожды; 3) допущение при оценке товаров, для взимания пошлин, участия русского чиновника; 4) прекращение производившихся хивинцами в степи насильственных остановок караванов и уничтожение устроенных для того близ Сырь-Дарьи укреплений; и, наконец, 5) прекращение всех затруднений не только караванам собственно русским, но и азиатским вообще, если они идут в Россию или обратно.
Доводы, которые агент должен был привести, чтобы убедить хана в справедливости наших требований, заключались в указании тех преимуществ, которыми пользуются в России азиятцы перед прочими иностранными торговцами, и в ссылке на торговлю России с другими магометанскими державами — Персией и Турцией, в которых взимается постоянно по 3 и по 5 процентов с ценности наших товаров, чего мы хотели добиться и в Хиве, взамен прежних 10 %.
В случае несогласия на пятипроцентную пошлину предписывалось, по крайней мере, склонить хана на принятие всех других требований статьи.
Затем Никифоров должен был еще обеспечить пребывание в Хиве постоянного агента, на что уже было выражено желание самим Аллакулом, через посланца Атанияза.
При благоприятном исходе переговоров предписывалось склонить хана к составлению акта или трактата и только в крайности удовольствоваться тем, чтобы все постановленные условия были помещены в письме хана на имя Государя.
В случае же дурного приема предложений агент обязывался отстаивать их до последней крайности и превозмочь затруднения, а при несообразности действий хивинцев с достоинством его звания не приступать ни к чему до благоприятной перемены, при безнадежности же на последнюю возвратиться без всяких переговоров в Россию.
В заключение же инструкции было сказано:
«Главная цельпосылки вашей есть не столько приобретение вещественных выгод для России, как упрочение доверия к ней Хивы, и этою целью вы должны руководствоваться во всех поступках ваших как важнейшим условием для будущего политического влияния России на соседственные с нею ханства Средней Азии».
С своей стороны, Перовский возложил на Никифорова:
1) собрать о Хивинском ханстве разные сведения по топографии ханства и стратегическому его обозрению; 2) переговоры по ответственности хана за грабеж русских подданных вести с крайней осторожностью, ибо при слишком ясном развитии оснований, в инструкции изложенных, легко могло бы случиться, что хан будет сам возбуждать к грабежам и, поделившись тайно добычею с грабителями, потом повесит одного из них для исполнения условий России; 3) вовсе исключить из переговоров вопрос о праве свободного приезда в города ханства или ограничиться требованием о продолжении данного в предшествовавшем году ханом позволения ездить нашим приказчикам в город Новый Ургенч; 4) положительно не соглашаться на 5 % пошлины, а настаивать, чтобы она не превышала взысканной с приказчиков наших в предшествовавшем году, то есть 2 1/ 2% с действительной цены ввозимых товаров. Оценку же товаров устанавливать
Когда Никифоров приготовлялся уже к отъезду, среди киргизов, кочующих по северной окраине Устюрта и по реке Уилу, появился хивинский чиновник, присланный ханом для разбирательства разных ссор между алимулинцами, байулинцами и табынцами, к которым привез от хана грамоту. Это не допускалось, по возможности, и прежде, а теперь, когда одною из главных обязанностей нашей миссии было постановлено требовать от Аллакула положительного невмешательства в дела наших киргизов, хивинский чиновник был схвачен и передан агенту для доставления в Хиву.
Перовский, как видно из его инструкции и бесцеремонного распоряжения с хивинским чиновником, шел к цели гораздо решительнее министра иностранных дел. Выбор агента ничего не оставлял желать в смысле решительности.
Службу Никифоров начал подпрапорщиком в Вологодском полку, в 1823 г. оттуда был переведен в саперы. В 1833 г. Никифоров поступил в военную академию, но, не пробыв там и года, выбыл и переведен в линейный Оренбургский № 2 батальон, где и оставался до 1835 г., когда Перовский настоял на переводе его в Генеральный штаб. Вследствие чего сделан был перевод из высшего рода службы в низший, то есть из сапер в линейную пехоту, неизвестно.
Неудачи и оскорбления, испытания по службе, сильно действовавшие на его болезненную натуру, развили в характере его желчность и особого рода раздражительность, доходящую иногда до исступления. К этому надо прибавить еще неумеренность в употреблении спиртных напитков — тогда личность русского агента будет очерчена с достаточною для дальнейшего изложения подробностью.
В составе миссии кроме Айтова находились: письмоводитель из офицеров оренбургского казачьего войска, два топографа, 12 уральских казаков и 10 киргизов; с нею же следовал и оренбургский купец Деев. Для всей миссии назначено:
15 лошадей, 2 кибитки, 5 юламеек и 41 верблюд.
Для покрытия расходов Никифорову было выдано, примерно на 6 месяцев, 2650 червонцев, которые предназначались на жалованье: агенту по 50 червонцев в месяц, поручику Айтову по 40, письмоводителю по 15 и, сверх того, на содержание казаков и азиятской прислуги, а также на продовольствие, наем верблюдов и проч. В этом же числе полагалось: на угощение 300 червонцев, на отправку гонцов 250 и на экстренные издержки 150.
Одновременно со снаряжением Никифорова в Хиву приготовлялась к выступлению из Оренбурга и другая миссия — в Бухару, под начальством горного инженера майора Бутенева. До Сыра обе миссии должны были следовать вместе, под прикрытием особого съемочного отряда под командою подполковника Бларамберга. С миссией Никифорова отпущен был в Хиву и бывший в России хивинский посланец со свитою, которому, по инструкции Перовского, агент наш обязан был оказывать должное внимание. «Впрочем, — говорила далее та же инструкция, — вы поставите себе при этом за правило действовать более через поручика Айтова, не входя лично в слишком тесные связи с посланцами, дабы они привыкли видеть в вас лицо высшее».