Хижина в горах

Браун Сандра

– Ты решил отвезти меня обратно.

Мужчина не ответил, продолжая смотреть на кучку углей.

Этим объяснялось его настроение с той минуты, когда он разбудил ее. Эмори сглотнула.

– Сегодня вечером? Сейчас?

– Как только ты будешь готова. Дороги достаточно чистые.

– Значит, нам следует ехать немедленно, – сказала она. У нее саднило горло. – Люди на морозе ищут меня.

– Не сегодня вечером.

– Что?

– Пока ты спала, я включил компьютер и просмотрел новости. Поиски приостановлены до рассвета завтрашнего дня.

Эмори

посмотрела на ноутбук, который она раньше заметила на кухонном столе.

– Что они говорят о моем исчезновении? Ты читал что-нибудь о Джефе?

– Я прочитал только заголовки, в детали не вдавался, – он поддел уголек, выскочивший из камина, и вернул его обратно. – Что ты ему скажешь о времени, проведенном здесь?

– Понятия не имею.

Он повернул к ней голову, правая бровь чуть приподнялась. Теперь это выражение было настолько хорошо ей знакомо. Он ждал ответа, но не хотел сам задавать вопрос.

– Понятия не имею, что я скажу Джефу. Или кому-то еще. Я не помню, как ударилась головой, поэтому я не могу назвать это ни несчастным случаем, ни нападением. Я не знаю, где мы находимся. Что я могу рассказать им о тебе, если я ничего не знаю? Ни твоего имени, ни… даже того, почему ты принес меня сюда.

Он негромко выругался на выдохе, положил руки на каминную доску и опустил на них голову. Он долго смотрел на огни в камине, потом подбросил еще поленья, поставил на место экран и вытер руки о джинсы.

Потом мужчина повернулся к Эмори:

– Что ж, кое-что я могу тебе объяснить. Почему я принес тебя сюда? Я нашел тебя на тропе. То, что я для тебя сделал – принес в хижину, кормил тебя, оказывал первую помощь…

– Ты сделал бы то же самое для любого незнакомого человека, попавшего в беду.

– Черта с два, – резко парировал он. – Точно, я бы отвез пострадавшего человека в больницу, бросил бы его там и уехал. Никакого риска, никакого участия, никакого шанса оказаться на виду. Но ты – это самая серьезная угроза из всех для… – он оглядел хижину, – для всего. Мне бы хотелось, чтобы ты была со мной дольше.

Он поднял руку, сжал ее в кулак, как будто демонстрируя его.

– Ты никогда не сможешь оценить то, как я рисковал, когда держал тебя здесь. Разумеется, ты и представить не можешь, каково мне было держаться от тебя подальше.

Он подошел к ней и, когда между ними оставалось лишь несколько дюймов, спросил:

– Ты все еще боишься меня?

– Очень.

Он сделал еще шаг.

– Но ты не убегаешь. Почему?

– Потому что я могу представить, каково тебе.

Он издал странный звук, полустон, полурычание.

– Лучше тебе остановиться прямо сейчас, Док.

Он дал ей время, но, когда Эмори не двинулась с места, он протянул к ней руку и положил ей на ягодицы. Казалось, жар его руки растопил ткань ее легинсов, когда мужчина прижал ее к себе. Другая его рука пробралась под ее волосы и легла ей на шею сзади, как он уже делал прошлой ночью.

– Последний шанс.

Эмори положила ладони ему на грудь и медленно подняла их ему на плечи.

– Ладно, я тебя предупреждал.

Я говорил тебе, что если ты еще раз дашь мне возможность прикоснуться к тебе…

– То мне от тебя уже не уйти. Твои руки побывают везде.

– Я обещал не только это.

Он накрыл ее губы своими и выпустил на волю голод, который он сдерживал прошлой ночью. Не было никакой сдержанности ни в его напористом языке, ни в том, с какой жадностью ее рот раскрылся ему навстречу, ни в тех непристойных эротических словах, которые он прошептал, когда закончил свой поцелуй и отпустил ее только для того, чтобы расстегнуть пуговицы на его рубашке, в которую она была одета.

Он распахнул клетчатую фланель, и его взгляд обжигал ей кожу. Тыльной стороной пальцев он коснулся живота Эмори, измерил ее узкую грудную клетку, обхватив ее ладонями, подхватил снизу груди. Она подалась к нему, еле слышно постанывая, когда кончики его пальцев очертили контуры ее грудей до самых сосков, затвердевших под его ласками.

– Проклятье, – пробормотал он.

Взяв Эмори за руку, мужчина повел ее к кровати. Остановившись там, он стянул рубашку с ее плеч, чтобы смотреть на нее, пока он сам снимал свитер и отбрасывал его в сторону.

Его пальцы спустились к ширинке, быстро расстегнули ее. Его глаза не отрывались от ее глаз, он сунул руку в джинсы. Ее дыхание прервалось.

– Я долго не продержусь.

– Тебе и не придется, – она легла на кровать и подвинулась, освобождая ему место.

Он встал коленями на кровать, склонился над ней, стащил с нее легинсы для бега, развел в стороны ее бедра, умостившись между ними. Он смотрел на нее сверху с таким жадным интересом, что Эмори бросило в жар.

Ругаясь от нетерпения, он спустил джинсы и сделал то, что обещал: его руки побывали везде. Сначала нежные прикосновения к внутренней поверхности ее бедер, потом поглаживания там, где она была влажной и нетерпеливой, потом резкое движение под ягодицами, когда он поднял Эмори вверх. Он вошел в нее одним резким движением.

– Иисусе, Док, – простонал он, – я обещал тебе, что больно не будет.

– Мне не больно.

– Но могло быть.

Он вошел в нее еще глубже, потом вытянулся над ней и начал двигаться. Совокупляться. Воплощение первобытной мужской силы и уверенности. Безжалостный, доминирующий, властный.

Обхватив ее запястья, он завел ей руки за голову. Глядя ей в глаза, он сунул руку между ними и коснулся ее с такой плотской точностью, что она выгнулась под его рукой, начала тереться о нее, без слов умоляя его продолжить ласку. И он сделал это. Снова и снова. Его голова склонилась к ее груди, язык принялся ласкать твердые соски.

Ее оргазм был оглушительным.

Прорычав непристойность, он вышел из нее как раз вовремя и оставил свой след на ее теле.

Они исчерпали блаженство до последней капли, и, когда он кончил, их пульс бился сильно и насыщенно. Потом они как будто растворились друг в друге, обессиленные. Прошло много времени до того момента, когда он отпустил ее руки и лег рядом.