Хлад 3
Шрифт:
Разумеется, я тоже использовал отпущенное на болтовню время для подготовки. Сначала мелькнула мысль построить портал и сбежать, но особенность конфигурации пространственных переходов делало такой шаг невозможным. Получив свободу маневра, Ла Гранж спокойно дождался бы, пока откроется проход, и смял бы его направленным энергетическим импульсом.
Если можно было бы, одним словом, охарактеризовать атаку француза, то это было бы слово «распад». Абсолютный, бесповоротный, несущий окончательную смерть всему сущему. Бурая клякса грязно-коричневого цвета, несущаяся со скоростью выпущенной стрелы,
Это была поистине впечатляющая атака. Внушающая ужас, вызывающая трепет своей неотразимостью. Окажись на моем месте более нервный человек, он бы бежал сломя голову, в безуспешной попытке скрыться от надвигающегося ничто.
Но я это я. Нервов мне не занимать. И вместо того, чтобы замирать в ужасе, пользуясь раскрученным восприятием, я быстро просчитываю варианты, параллельно сканируя атакующее заклинание Ла Гранжа.
Кстати, это даже не одно заклинание, а целый комплекс, выстроенный в сложную многосоставную структуру. И первое впечатление убийственности выглядело лишь иллюзией, должной внушить страх. Маркиз не хотел убивать, ему нужен был живой «образец» для опытов. И атака, по сути, была фикцией, в первую очередь направленной на лишение сил.
Чары пытались сдержать, заблокировать, изолировать и отрезать. Они действовали не как обычные артефактные подавители, работая на других принципах, но со схожей задачей — превратить одаренного в обычного человека. Подавители блокировали энергию, создавали помехи в магическом фоне, эта же штука буквально высасывала из реальности любое проявление магии. Плетения распадались, конструкты не успевали собраться в стройную схему, ключевые узлы заклятий испарялись, не сумев принять нужную форму.
Казалось это конец. Мир поблек, окружающая реальность стала бесцветной. И только бурое пятно надвигалось подобно року, обращая выложенную булыжниками мостовую в серую пыль.
Я не знал, что делать, потому что ничего не работало. Проклятый лягушатник переиграл меня, и что самое обидное — похоже сделал это, не прикладывая усилий. Из меня вытянули энергию, быстро и незаметно, с легкостью опытного шулера, севшего играть против новичка. Но что самое страшное — перерезали потоки энергии, идущие из начального истока стихий. Похоже Де Ла Гранж хорошо изучил природу стихиальной магии, раз сумел отрезать Проклятого от источника его сил.
— Проклятый ублюдок, — в бессильной ярости выругался я, злясь в первую очередь на себя.
Слишком самоуверен, слишком полагался на мнимое превосходство, считал себя выше других. Привычка к победам подвела, сделав легкой добычей. Перечислять можно долго, главное ошибка совершена и нужно быстро соображать, как вывернуться из ситуации.
Бурая клякса наплывала, раскрученное восприятие позволило выиграть несколько секунд своего «личного» времени, но в конечном итоге реальность совместит временные потоки и обрушится поражением.
Теперь стало понятно, что основная цель грязно-коричневого пятна лишь отвлечь, основные манипуляции француз осуществил заранее. А когда настал нужный момент просто привел в движение всю конструкцию. Осталась сущая мелочь — захватить объект живьем, и до этого оставались считанные мгновения.
В
— Что… — почувствовав неладное Ла Гранж неосознанно сделал шаг вперед. Он уже про себя праздновал победу, когда вдруг понял, что процесс обратился вспять. Чары не успевали поглощать возникшую из ниоткуда стихиальную магию.
Хлад откликнулся на отчаянный призыв носителя, и я взошел на очередную ступень.
— Нет… нет… — забормотал француз, пытаясь сплести новые заклинания, препятствующие неконтролируемому притоку энергии.
Но теперь это была моя энергия, энергия Хлада, враждебная магия Жизни, с жадностью начавшая выпивать из окружающей реальности тепло. Роли поменялись, маркиза накрыла волна жемчужного света. Ослепляющего, похожего на завесу из мерцающих звезд. Проклятый пытался выстроить защиту, но как и я пару минут назад тоже не преуспел. Выставленный щит вспыхнул искрами и опал, бессильный остановить бешенный напор пока еще отголосков наступающего Хлада.
Реальность дрогнула и пошла трещинами, осыпаясь хрусталиками льда. Сила кружила вокруг, сжатая до упругих жгутов. Миг — и жгуты выстрелили вперед, стегая по припаркованным у тротуара автомобилям, с легкостью полосую в мелкую стружку металл.
Хищные щупальца устремились вперед, пытаясь захватить отчаянно сопротивлявшегося француза. А затем Хлад пришел по-настоящему — в полную силу, вступая в бой всей собранной мощью.
И тихую улочку провинциального австрийского городка начала затапливать изначальная стихия. Именно затапливать, продвигаясь вперед в форме белесого тумана, заключая в смертельные объятия все подряд. Покрывая корочкой льда и вымораживая сам воздух.
Ла Гранж испуганно вскрикнул. Он такого не ожидал.
— Как ты… — он резко замолк, затравленно оглядываясь за спину. В этот момент он стал напоминать загнанного в угол хорька. Откормленного, привыкшего к теплу и комфорту, но теперь вынужденному выйти на улицу под дождь.
Ну нет поганец, так легко не уйдешь. Я сконцентрировал энергию Хлада в форме узкого стилета, и ударил, пытаясь дотянуться до лягушатника. Но Проклятый понял, что битва проиграна и бросил все оставшиеся силы для защиты и отступления.
И у него, к сожалению, получилось. Не знаю, что точно он сделал, но фигура в твидовом пиджаке просто исчезла.
— Дерьмо, шустрый гад, — я сплюнул.
Огляделся. Улица несла следы многочисленных повреждений. Часть выложенной булыжниками мостовой просто исчезла, превратившись в прах. Припаркованные у тротуара машины походили на куски вымороженного льда. Несколько прилегающих домов зияли разбитыми окнами, стены украшали подпалины от разрядника и кислотника.
Но в целом могло оказаться значительно хуже. Если бы не желание Ла Гранжа взять меня живьем, то наверняка половина улицы превратилась бы в кучу битого щебня. Так что с этим бюргерам сильно повезло.