Хладнокровный ублюдок, яростно рвущий аристократов

Борчанинов Геннадий

— Бегом давай, мля! — прорычал водила.

Я не ускорился ни на шаг. Дошёл до бокса, заглянул в распахнутые ворота, поглазел на чумазых ремонтников, ковыряющихся в каком-то новеньком чёрном «Таллине».

— Там это… Домкрат надо… Эти… На патрике, шины пробили, — сказал я. — Валеру зовут.

Один из сервисников матюгнулся, принялся вытирать руки грязной промасленной тряпкой, но домкрат всё же взял и покатил на улицу. Я осмотрелся в боксе, обнаружил закрытую дверь, очевидно, в кабинет босса, направился прямо к ней.

—

Ты куда? — настороженно спросил второй ремонтник.

— На пару слов, — сказал я.

Возле двери моя догадка подтвердилась, на стене в помятом файлике висела копия свидетельства о регистрации ИП Масленникова Сергея Ильича. Надо же, всё официально. Солидно. Я дёрнул за ручку. Не заперто.

Серёга Масло сидел за столом в кожаном кресле и подсчитывал деньги. Купюры, крупные и мелкие, были разложены на столе по номиналу, и Масло складывал их в пачки.

— Ты ещё кто такой? — буркнул он сквозь зубы. — Стажёр? Чё-т я тебя не помню.

В зубах он сжимал тлеющую сигарету, вонь табачного дыма наполняла комнатку до самого потолка, заставляя меня морщиться и задыхаться.

— Нет, не стажёр, — сказал я, разгоняя дым усилием воли.

Серёга замер, глядя, как сизые клубы табачного дыма собираются в тонкую струйку и уплывают в раскрытую форточку, а его сигарета гаснет. Не узнать использование магии тут было бы трудно. Серёга узнал.

— А кто? — настороженно спросил он. — Я с аристо не работаю, всё через Воронцовых, вон их люди, снаружи, с ними говори.

— Я не аристо, — сказал я, усаживаясь за стол напротив него.

— И кто ты такой? — хмыкнул Масло. — Ментовской?

Потухшую сигарету ему пришлось бросить в пепельницу.

— И не ментовской, — сказал я.

Серёга держался спокойно. Немного опасливо, как зачастую ведут себя неодарённые рядом с магами, но спокойно, осознавая, что это я пришёл к нему, а не наоборот. И что где-то снаружи всё ещё находятся трое воронцовских торпед, которые непременно его защитят в случае реальной опасности.

— Рассказывай тогда, с чем пришёл… Маг, — сказал он.

Я собрался с духом, как перед прыжком в пропасть. Словно я стоял перед распахнутой дверью самолёта на высоте трёх тысяч метров.

— Предложить выбор. Или ты работаешь на меня… — произнёс я.

Серёга Масло расхохотался в голос, не дав мне закончить.

— Ты хоть знаешь, с кем связался, мальчик? — спросил он. — Кто такие Воронцовы? Что, очередной незарегистрированный одарённый решил вдруг поиграть во всесильного мага? Один звонок, и…

На этот раз договорить ему не позволил уже я. Просто перекрыл доступ воздуха к его глотке, сжимая её невидимой рукой. Серёга выпучил глаза, силясь вдохнуть хотя бы немного. Я пристально глядел на то, как он краснеет, как начинает царапать себе горло. Даже если он сейчас помрёт, мир просто будет избавлен от ещё одного мерзавца. Этого человека мне было ни капли не жаль.

Когда он начал синеть и терять сознание, я разжал

невидимые тиски, и воздух со свистом влетел в его измученные лёгкие. Он откинулся назад в кресле, попытался вскочить, тут же был отправлен обратно. Невидимая сила вжала его в скрипящее старое кресло так, словно он был пилотом истребителя на вираже с перегрузкой в шесть джи.

Я смотрел на него с любопытством малолетнего естествоиспытателя, отрывающего лапки муравьям и поджигающего муравейник солнечным зайчиком. И от этого самому становилось жутковато. Вот как, получается, одарённые воспринимают всех остальных, тех, кому магической силы не досталось.

— Ты меня перебил, — сказал я. — На первый раз… Прощаю. Ты не знал, с кем говоришь. Впредь советую не перебивать.

Серёга Масло часто-часто закивал. Дошло с первого раза, понятливый.

— Воронцовы этого так просто не оставят, — выдавил он. — И меня не отпустят. И тебя просто убьют.

— Уже пытались, — отмахнулся я. — Как видишь, не вышло.

— Кто ты, мать твою, такой? — потирая шею, процедил Масло.

— Можешь звать меня Иваном Васильевичем, — сказал я. — Короче, даю тебе выбор. Или ты работаешь на меня. Или тебя ждут большие неприятности.

— Они уже начались, — проворчал Масло.

— Верно, — кивнул я.

Он вёл себя смирно, полностью осознавая свою беспомощность перед моей силой. Я, в свою очередь, не спускал с него глаз, понимая, что его спокойствие в любой момент может обернуться какой-нибудь неприятной неожиданностью вроде выхваченного из-под столешницы револьвера. Отбивать пули, подобно Петру Воронцову, я пока не пробовал, а учиться на ходу, пока пуля находится в полёте, не хотел.

— Разрешите один звонок, Иван Васильевич? — спросил Серёга, демонстрируя мне простую кнопочную мобилку.

— Воронцовым? Звони, — разрешил я.

Наверняка ещё одна хитрость.

Номер он набрал по памяти, клавиши громко пиликали с каждым нажатием. Длинные гудки было слышно и мне. Масло, отдышавшись после небольшой игры душнил, выглядел совершенно спокойным и сосредоточенным. Значит, точно уловка.

В трубке наконец ответили, Серёга встрепенулся, улыбнулся сам себе.

— Алло… Алексей Петрович? Да, это Сергей… Масленников… Простите, что отвлекаю… — сказал он в трубку. — Нет-нет, всё в порядке… У меня тут гость. Да. Нет, не сказал. Понял, передаю.

Масло протянул мне трубку, перегнувшись через стол.

— Громкую включи, — сказал я.

Владелец авторазборки и самый влиятельный мысовский представитель криминала послушно нажал кнопку и положил телефон на стол.

— Слушаю, — сказал я.

— Слушаешь? Хорошо, слушай внимательно, — чуть искажённый голос зазвучал хрипло и надтреснуто, но не узнать его я не мог.

Граф Воронцов собственной персоной. Я с ним не так часто виделся и пересекался, но всё-таки бывало, дела он больше вёл с отцом. Соседи, как никак.