Хладнокровный ублюдок, яростно рвущий аристократов
Шрифт:
— Ты ещё и пустышка? — насмешливо спросила она. — Вадик, зачем ты с ним возишься?
Чернышев задумался, и, похоже, всерьёз. А мне что-то подсказывало, что раскрывать раньше времени информацию о своей новой силе не стоит. Вадик, хоть и был моим другом, мог всё же сболтнуть лишнего кому не надо.
— Я думаю, мы с Вадиком сами разберёмся, — сказал я. — А вы, юная леди, лезете не в своё дело.
Незнакомая девица нахмурилась, я почувствовал колебания энергии, словно бы в мою сторону потянулись незримые щупальца. Фиолетовый. Поисковик, менталист. Ранг,
— Катя, это мой друг, не надо, — попросил Вадик. — Перестань.
Движение энергии прекратилось, девица рывком поднялась, одёрнула кофточку.
— Как хочешь, Вадик, — фыркнула она, — Я позвоню.
— Катя! — мой друг вскочил следом за ней, но девушка уже шла к выходу, цокая каблуками по дорогому паркету.
Она прошла, не оборачиваясь, оставляя за собой едва уловимый шлейф дорогих духов. Мимо меня прошла так, будто я — пустое место. Вадик порывался её остановить, но у него не получилось. Она обиженно хлопнула дверью.
Вадим расстроенно вздохнул, глядя на дверь, потом вернулся к диванчику, налил себе полстакана коньяка, выпил.
— Ты где такую откопал? — спросил я.
— А? — я, похоже, выдернул его из задумчивости. — Да в Москве, где… Родители наши там, это самое… Ну, мои и её…
— Серьёзно всё, что ли? — спросил я.
— Пока непонятно, — сказал Вадим. — Больно требуют много.
— Я, вообще, чего пришёл-то… — начал я.
— Вань… Ты не обессудь. Давай в другой раз, а? — Чернышев посмотрел на меня умоляющим взглядом срущей собаки. — Мы же с тобой друзья! Сам понимаешь, да? Номер же мой есть у тебя? Мой, личный. Позвони мне завтра с утра, хорошо? Мне за Катей надо, глаз да глаз, понимаешь, с меня отец шкуру спустит…
Что-то мне подсказывало, что другого раза не будет. Закинет мой номер в чёрный список, а незнакомые вообще брать не станет. Да и я пока всё равно без телефона.
— Я наследника Воронцовых на дуэли убил, — сказал я.
Вадик опешил, захлопал глазами, налил себе ещё коньяка, выпил, не закусывая.
— Ты? Как? — выдохнул он.
— Неважно, — сказал я. — Проблема в том, что я теперь один, без клана. А Воронцовы будут меня искать.
— Я тебя не выдам! Буду нем, как рыба! — поспешил заверить меня Чернышев.
Хотелось бы верить. Возможно, я делаю большую ошибку, но это единственный человек, которого я мог назвать своим другом в этом городе. Не просто случайным знакомым, не приятелем, с которым интересно порой поболтать за чашечкой чая, а именно другом.
А одиночки в мире, где всё контролируется кланами и династиями, не выживают.
— Мне бы где-нибудь на дно залечь, временно, — сказал я.
Чернышев почесал в затылке, на холёном лице отразилась работа мысли.
— Не, Воронцов, конечно, тот ещё мудень… — пробормотал Вадим. — Слушай, у меня знакомый есть… Из обедневших. Он качалку держит на Мысу. У него перекантоваться можешь, человек надёжный, он мне денег должен, не откажет.
—
Телефон у меня годился только для заметок. Пока не оформлю новую симку, на новый паспорт.
Вадик порылся в своём телефоне, бормоча себе под нос имена и фамилии, пока, наконец, не нашёл нужный контакт.
— Записывай… Андрюха его зовут, Степанов… — сказал Чернышев. — Скажешь, что от меня. Он лишних вопросов задавать не будет.
Я послушно забил номер в память телефона.
— Спасибо, Вадик, — я крепко пожал ему руку. — Выручил.
— Да чего уж там… — вздохнул княжич. — Сочтёмся, ты ж нигде не пропадёшь…
Наглеть и проситься переночевать у Чернышева я не стал, понимая, что ему ещё бежать за своей новой пассией, и я тут совершенно не к месту. Поэтому просто попрощался с Вадимом, сунул телефон в карман, забрал пистолет на посту охраны и спустился на лифте вниз. До Мыса ещё надо как-то добираться.
Вахтёр внизу проводил меня недобрым взглядом, и я подумал, что зря, наверное, так сильно свечусь в обществе аристократов, и залечь на дно стоило как-нибудь самостоятельно. Все кланы хоть и подбирают себе персонал по строгим рекомендациям, всё равно нередки случаи, когда сотрудники работают сразу на нескольких хозяев.
Я снова оказался на освещённых неоном улицах ночной Тюмени. Центр, в отличие от окраин, не спал. Тут везде было светло, горела подсветка, уличные фонари работали без перебоев, регулярно проносились машины, в кабаках, ночных клубах и барах гремела музыка.
По набережной гуляли туристы и просто компании молодёжи, на мосту Влюблённых фоткались парочки, вылавливая красивые кадры с подсветкой нужного оттенка. Я перешёл на другую сторону речки, побрёл на Мыс. Как раз примерно к рассвету доберусь. Денёк сегодня выдался просто бешеный. Нужна была передышка, и я надеялся, что этот самый Андрей позволит мне эту передышку сделать.
Воронцовы будут меня искать, это точно. К гадалке не ходи, за смерть наследника будут мстить, и неважно, что Петруша первый затеял меня убить. И даже почти в этом преуспел.
А ещё, шагая по ночному городу, я понял, что взял номер этого Андрея, но не спросил адреса. А позвонить я не могу.
— Эй, друг! Выручи! Дай телефон позвонить! — окликнул я какого-то запоздалого прохожего, а тот почему-то сорвался на бег и удрал так быстро, что только пятки сверкали.
Видимо, помятый юноша в чёрной спортивке, требующий телефон для срочного звонка, навевал на него какие-то неприятные воспоминания.
Я удручённо сунул руки в карманы и побрёл дальше, попинывая по тротуару камешек. Мыс я никогда не любил. Жопа мира, окраина. Я тут и не бывал почти, предпочитая Центр во время своих визитов в Тюмень. Там и интересных мест побольше, и знакомых.
А ещё там банально безопаснее. Я понял это, когда меня попыталась тормознуть ещё одна компашка гопоты. Ох уж эта ночная Тюмень.
— Эу! Стоять! Ты откуда?! — из арки вывалилась очередная бригада ночных искателей приключений, преграждая мне путь по тротуару.