Хлеба и рыбы

Мартин Джордж Р.Р.

– Значит, вы продадите Ковчег? – резко спросила она.

– Это необоснованное предположение, – ответил Таф. – И все же, прежде чем улететь на другие планеты, я, конечно, сделаю все, что смогу как инженер-эколог.

Официанты внесли десерт – большие сине-зеленые желейные фрукты, плавающие в вазочках с густыми взбитыми сливками. Паника понюхала сливки издалека и вспрыгнула на стол, чтобы изучить их поближе.

Толли Мьюн покачала головой.

– Заберите это, – сказала

она, – слишком жирно. Мне просто пива.

Таф взглянул на нее и поднял палец.

– Минуточку! Не стоит выбрасывать вашу порцию этого восхитительного кушанья. Паника с удовольствием им полакомиться.

Начальник порта отпила глоток из новой кружки с темным пивом и нахмурилась.

– Мне больше нечего сказать, Таф. У нас кризис. Мы должны получить этот корабль. Это ваш последний шанс. Продадите?

Таф посмотрел на не. Паника быстро поглощала десерт.

– Моя позиция неизменна.

– Ну, тогда извините, – сказала Толли Мьюн. – Я этого не хотела.

Она щелкнула пальцами. В возникшей тишине, когда было слышно только, как Паника лакает сливки, этот звук прозвучал, словно выстрел. Рослые предупредительные официанты, стоявшие у прозрачных хрустальных стен, сунули руки под свои аккуратные черные с золотом ливреи и достали нервопистолеты.

Таф моргнул, обернулся сначала вправо, потом влево, осмотрев каждого по очереди. Паника в это время добралась до его десерта.

– Предательство, – спокойно сказал он. – Я разочарован. Вы воспользовались моей доверчивостью и добродушием.

– Вы сами меня заставили, Таф, вы паршивый идиот…

– Подобные гнусные оскорбления не оправдывают вашего предательства, а лишь усугубляют его, – заявил Таф, держа в руке ложку. – Полагаю, теперь меня тайно, злодейским образом умертвят?

– Мы цивилизованные люди! – гневно воскликнула Толли Мьюн, злая на Тафа, на Джозена Раэла, на проклятую Церковь Эволюционирующей Жизни и больше всего на саму себя за то, что допустила дело до этого. – Нет, вас не убьют. Мы даже не украдем у вас этот брошенный корабль, к которому вы так чертовски привязаны. Все по закону, Таф. Вы арестованы.

– Несомненно, так, – сказал Таф. – Подчиняюсь. Я всегда стараюсь соблюдать местные законы. По какому обвинению меня будут судить?

Толли Мьюн хмуро улыбнулась, прекрасно понимая, что сегодня в «Паучьем Гнезде» ее будут называть Стальной Вдовой. Она показала на дальний конец стола, где сидела Паника, и улыбнулась.

– Незаконный ввоз вредителей в с'атлэмский порт, – сказала она.

Таф аккуратно положил ложку и скрестил руки на животе.

– Насколько я помню, я привез с собой Панику по вашему особому приглашению.

Толли Мьюн покачала головой:

– Не отпирайтесь, Таф. Наш разговор записан на пленку. Правда, я заметила, что никогда не видела живого животного, но это простая

констатация факта, и ни один суд не сможет усмотреть в этом подстрекательства к преступному нарушению наших законов по охране здоровья. По крайней мере, ни один наш суд, – она жалобно улыбнулась, как будто прося прощения.

– Понятно, – отозвался Таф. – В таком случае, давайте не будем терять время на юридические махинации. Я признаю себя виновным и заплачу штраф за это незначительное нарушение закона.

– Хорошо, – сказала Толли Мьюн. – Штраф пятьдесят стандартов.

Она сделала знак рукой; один из ее людей подошел и взял Панику со стола.

– Конечно, – закончила она, – вредитель должен быть уничтожен.

– Ненавижу гравитацию, – говорила Толли Мьюн увеличенному улыбающемуся изображению Джозена Раэла, закончив свой отчет об обеде. – Она меня выматывает, и просто страшно подумать, что эта чертова тяжесть делает с моими мускулами, с органами. И как вы, «червяки», можете так жить? А эта жуткая еда! Просто неприлично было смотреть, как он ее поглощает. А запахи!

– Начальник порта, лучше обсудим более важные вещи, – сказал Раэл. – Значит, дело сделано? Мы его взяли?

– Мы взяли его кошку, – угрюмо поправила она. – Точнее, я взяла его кошку.

Словно почуяв, что говорят о ней, Паника завыла и прижалась мордочкой к прутьям пластикостальной клетки, которую люди из службы безопасности пристроили в углу ее комнаты. Кошка все время выла, она явно плохо себя чувствовала в невесомости и постоянно теряла равновесие, когда пыталась двигаться. Каждый раз, когда она ударялась об угол клетки, Толли Мьюн виновато морщилась.

– Я была уверена, что он отдаст корабль, лишь бы спасти свою дурацкую кошку.

Джозен Раэл, похоже, расстроился.

– Не могу сказать, что твой план мне очень нравится. Неужели кто-нибудь откажется от такого сокровища как Ковчег, чтобы сохранить жизнь животному? Тем более, что, как ты говоришь, у него на борту есть и другие особи этого же вида вредителей?

– Он привязан именно к этому вредителю, – со вздохом ответила Толли Мьюн. – А может быть, этот Таф хитрее, чем я думала. Он мог понять, что я блефую.

– Тогда уничтожьте вредителя. Покажите ему, что мы не бросаем слов на ветер.

– Не говори глупости, Джозен! – раздраженно воскликнула она. – Что нам это даст? Если я убью эту чертову кошку, я ничего не получу. Таф это знает, и он знает, что я знаю, что он знает. В этом случае, по крайней мере, у нас есть то, что ему нужно. Мы загнаны в тупик.

– Мы изменим закон, – предложил Джозен Раэл. – Например… да, наказание за незаконный ввоз в порт вредителя будет предусматривать конфискацию корабля, на котором его привезли!