Хлопок одной ладонью. Том 2. Битва при Рагнаради [OCR]
Шрифт:
— Скучают мои ребята-корниловцы. Пить нельзя, в город нельзя, обратно не отпускаю. Будет им сегодня ночью развлечение. Наряжу я их в монашеские рясы, укороченные, конечно, чтобы в ногах не путались, клобуки и все такое. На машинах напишем: «Главное управление святейшей православной инквизиции». Эмблемку соорудим. Маячки на крыше. И вперед.
— Ох и иезуит, — рассмеялся Левашов, которому первая рюмка «Викинг Ларсен» пошла, как боженька по душе босыми ногами. — Сигары у тебя есть? Мне от папирос давно язык щиплет.
Сидели они, наклонившись через стол головами друг к другу, будто в самые
Шульгин дернулся первый. Не то, опять что-то не то. Слишком быстро наступила релаксация. Прислушался к себе. Похоже, ничего постороннего. Да и в конце концов, раз в год имеет человек право хоть немного отвлечься?
Человек имеет, а ты — нет!
Прошел по коридору к двери, окликнул Андрея, не переступая порога. Тот в это время обсуждал что-то с Сильвией и Фестом.
Новиков наметанным взглядом и нюхом оценил диспозицию. Сашка не дал ему времени сострить по этому поводу.
— Напрягись. Как последний день в Замке. Ничего не чувствуешь?
Андрей мгновенно вспомнил и тот день, и те ощущения. В библиотеке, в коммунальной кухне, где Сашка угощал его водкой с картошкой, килькой в томате и баклажанной икрой. Сел на стул в углу, закрыл лицо руками, напрягся, лоцируя ближние сферы тонкого мира.
— Нет, Саша, чисто. Как в бане. А что было?
— Как бы и ничего. Ощущение. Пуганая ворона куста боится. Показалось мне, выходит. Ты присядь. Олег интересный вариант придумал. Тебе, Удолину и Маштакову работенка. Тоже до утра. Потом другие игры начнем. «Тора, тора, тора!» [43] .
43
«Тигр, тигр, тигр!» (япон.). — Кодированная команда по японскому флоту к началу атаки на Перл-Харбор.
Глава 20
Многослойность времени, постоянно подкидывая сложные для восприятия, а зачастую просто неприятные проблемы, имела и свои положительные стороны. Особенно, когда в них более-менее начинаешь разбираться, пусть только на утилитарно-практическом уровне.
Уже выйдя из реальности «2005», можно было сколько угодно заниматься вопросами технического и идеологического обеспечения запланированных акций, не опасаясь опоздать. То же самое справедливо для реальности «1925» относительно «2004».
Ляхов-Секонд с Тархановым, князь с Чекменевым, Уваров со своими бойцами действовали сейчас в пространстве единственно реального для них времени, а вот люди, решившие им помочь, располагали трижды эшелонированными тылами.
Не меньше недели Новиков, Левашов, Удолин и Маштаков астральными и инструментальными методами выстраивали модель обобщенной картины замкнувшихся одна на другую реальностей, каждая из которых, в зависимости от точки зрения, могла расцениваться полноценной химерой.
Что, собственно, и позволило происходить такому перетеканию сущностей, невозможному ни в каком другом варианте.
Переналаженный специальным образом псевдомозг
Одновременно, как давно запланировал Новиков, машина периодически выдавала в Сеть сигналы, долженствовавшие демонстрировать попытки связи с ней и извлечения скрытой информации в таких-то и таких-то сферах.
Тоже давно известные на Земле принципы радиоигры и перегрузки каналов связи белым шумом.
Отчетливо обозначились точки и полосы «прорыва фронта», то есть места и время одно- и двусторонних проходов из «2004» в «2005». И все — исключительно на взаимно налагающихся территориях нынешней РФ и тамошней Российской Державы. Иных, кроме проделанных включениями СПВ, не наблюдалось. Где-либо в Америке или Европе подобных попыток также не предпринималось.
Значит, теория пока верна. Агрессия идет отсюда туда. Даже не так, не агрессия, миграция. Что некогда, вполне еще эмпирически, Шульгин разъяснял Ляхову-Секонду. А тот как мог — Чекменеву.
На самом деле выходило, что значительная часть организации, именовавшейся в начале XX века «Системой», несколько раз сменившая структуру, но не сущность, в лице своих российских филиалов решила избрать для своей жизни и новой деятельности неосвоенную территорию.
Очень похоже на пуритан и прочих сторонников Ветхозаветных традиций, в XVII веке додумавшихся построить очередное Царствие Божие на свеженьком, нетронутом континенте. Ну вы знаете…
Правда, ударную силу для проникновения и завоевания территории они выбрали странноватую. Чеченцы, террористы иных мастей и толков, белые наемники, потерявшие работу в Африке за полной бесперспективностью последней, зомбированные россияне обеих реальностей.
Но с другой стороны — правильно. Как раз тот контингент, о котором спорил матрос Чугай с Леоном Черным в нашем «Хмуром», тамошнем — «Светлом утре». Того же автора.
Речь у анархиста с большевиком шла о бандитах и ворах как моторе революции. Черный утверждал, что только преступный мир сможет исполнить идею «разрушить до основания» должным образом. Чугай соглашался: да, несомненно, насчет этого — никаких возражений. А дальше? Воры — народ избалованный, трудиться не любит. Но хоть что-то производить надо для простого прокорма. А кто станет производить, если вокруг масса желающих произведенное немедленно отнять? Значит, придется этих самых воров скорее рано, чем поздно, загнать в овраги и — из пулеметов. Тоже — «до основанья».
Так и здесь. Когорты наемников-варваров проникнут в зажиревший, заманчиво богатый мир, помогут свалить княжескую власть, поставят на престол диктатора «из своих», аналог Теодориха какого-нибудь.
А потом из-за кулис появится во всем блеске новый Лукулл или Марк Лициний Красе, не впавшие в разврат сибариты эпохи упадка Рима, как принято было о них писать, а жестокие и упругие полководцы времен Пунических войн и разгрома Спартака. Они и устроят «соратникам» и «попутчикам» Аппиеву дорогу, от Москвы до Питера.